В одного Кирилл выстрелил на бегу. Парень упал, но, похоже, был
ранен, а второй нападающий, едва обернувшись на нового врага,
получил пулю из снайперки.
Олеся побежала, увлекая за собой лошадь, Кирилл старался не
отставать. Скоро их догнала Лара. Олеся передала ей поводья и
метнулась к ближайшему дереву, поудобнее прилаживая винтовку.
Попрощаться с Олесей Кирилл не успел. Джека и Гарри он тоже
больше не увидел — только слышал вдали уверенные выстрелы и
перепрыгнул на бегу через тело, пробитое знакомой стрелой.
***
Рассказать эту историю, как и большинство других, Олегу с Дашей
Кирилл не сумел. Даже пытаться не стал. Слишком многое — для того,
чтобы понять — нужно было испытать на собственной шкуре.
Ни Олег, ни Даша не видели связанного Рэда на полу в туалете. Их
не дергали за вывернутые руки подручные Толяна. Они не прятались в
темноте разрушенного коттеджа, ожидая нападения, не отстреливались
от озверевшей, догоняющей дрезину толпы. В них не швыряли гранаты и
смертоносные звездочки, не приставляли к виску пистолет. Им не
приходилось голодать, кричать от боли, произносить ритуальные слова
над убитыми друзьями, брести по раскисшей от дождей дороге…
— Ты очень изменился, — с укором сказала Кириллу Даша. —
Вставай, Олежка.
За ее руку Олег взялся. С натужным пыхтением принялся
подниматься. Кирилл, пожав плечами — не хочешь как хочешь, была бы
честь предложена, — отошел и вернулся за стол.
Надо сказать, что шутки Олега на этом прекратились. И Кирилл был
бы доволен преподанным уроком, если бы не поселившийся с тех пор в
глазах Олега и Даши затаенный страх.
Поначалу Кирилла это страшно огорчало. Потом, поняв, что
поделать ничего не может, он смирился. Подумывал, не перебраться ли
от раздражающего бездельем Олега в другую комнату, но в итоге
махнул рукой. Пыхтящий за планшетом сосед ему не так уж и мешал. А
объяснять, зачем вдруг понадобилось переселение, пришлось бы
долго.
Кирилл на многое махнул рукой. Разговаривая, помимо Олега и
Даши, с Вадимом, Сергеем Евгеньевичем, Любовью Леонидовной, он не
раз пытался объяснить, какие замечательные люди — его новые друзья.
Как он сблизился с ними и как гордится этим. Но натыкался лишь на
недоуменные взгляды.
«Кирюша, мальчик мой… Я понимаю, вы многое пережили вместе. Но
ведь они — адапты!» И этим словом все было сказано. Когда Кирилл
понял, что никого в Бункере не интересует судьба Джека, Олеси и
Гарри, оставшихся прикрывать бегство, стало очень горько. Объяснить
людям, защищенным от любой мыслимой опасности двухметровым бетонным
потолком и пятьюдесятью метрами земной поверхности, каково это —
остаться втроем против двух десятков бойцов, Кирилл не мог. И что
чувствуешь, понимая, что сделано это было ради тебя, ради того,
чтобы ты уцелел и доставил по назначению реактивы, тоже не мог.