— Что я делала? — Тихо переспросила.
— Работали, читали старые газеты, искали информацию. Поделитесь,
что нашли?
— Так вы все знаете, — еще больше смутилась, представляя, как
оборотень заходит в мою спальню, а там бардак: кругом разложены
газеты, раскидана одежда.
— Интересно вас послушать, вдруг вы заметили какую-то мелочь,
которую не увидели сыщики инквизиции.
У меня в животе требовательно заурчало, и ойкнув, я прикрыла
рукой живот.
— Садитесь за стол, сначала завтрак-обед, потом разговор.
Меня не надо было долго уговаривать. Пока Вард накладывал в
тарелки блюдо, я порезала хлеб, свежих огурцов и налила нам по
горячему чаю.
— М-м-м, как пахнет! — блаженно молвила, прежде чем попробовала
жареные сосиски с яйцами. — Вку-у-усно.
— Это мое коронное блюдо, — весело выдал сыщик, подмигнув
мне.
Если вначале я ощущала напряженность в общении с мистером
Торгестом, то пока мы ели вместе, расслабилась. Разговор
складывался легко и весело. Оборотень рассказывал про кошку,
которая сначала шипела на него.
— Молодец, защищала хозяйку, — похвалил Вард, а Маргоша довольно
прищурилась и мяукнула, соглашаясь. — Даже следить за мной пошла.
Извините, что залез в ваш холодильник.
— Прощаю, — улыбнулась я, сытая и довольная откинулась на спинку
стула.
— Теперь я понимаю, почему вы отказались прийти в полицейский
участок, когда вам звонил мистер Джефф. Были заняты чтением.
Вард сделал глоток чая, глядя на меня поверх кружки. А я
почувствовала, как отличное настроение разбилось вдребезги.
— Позже это вы звонили? Хотели извиниться, но услышав незнакомый
голос, бросили трубку.
Глаза оборотня внимательно следили, а у меня не было сил
отвернуться, словно сыщик загипнотизировал.
— Да-а, все верно, — не стала его разубеждать. Надо же, какой
догадливый. С оборотнем надо держать ухо в остро.
Сейчас я боялась одного: что он предложит отправиться в
полицейский участок и познакомиться со вторым сыщиком. Морально я
была еще не готова к встрече с ним. К моему удивлению,
Вард вдруг резко сменил тему:
— Так расскажете, что узнали, пока будем убирать со стола?
— Вы готовили, мне мыть посуду.
Схватилась за идею, как за спасительную соломинку, лишь бы не
смотреть в проницательные глаза сыщика. Внутри поднималась новая
волна душевной боли, и чтобы о ней не думать, я начала
говорить: