Развернувшись на каблуках, я бросилась к больному.
– Несите воду. Ледяную. И сделайте теплый чай. Еще нужна пара
чистых полотенец.
Я отбрасывала в стороны тряпье, пытаясь откопать ребенка.
– Нет! – подскочил ко мне Сэл. – Ему же холодно. Он постоянно
это говорил, пока мог.
Мальчика на самом деле трусило. Но то был не холод, а
лихорадка.
Я зарычала.
Глупые, глупые дети! Играли в подземельях во взрослую жизнь, и
вот, заигрались. А малыш мог теперь поплатиться.
– Ему нужно сбить температуру, – пояснила я, но увидела в глазах
лишь непонимание. – Я здесь ведьма или кто? Мне виднее!
Гаркнула я знатно. Сэла как ветром сдуло.
Я продолжила свое дело. Наконец откопав ребенка, я наткнулась на
тщедушное тельце. Тоненькие ручки-тростинки, дорожки вен
проступающие сквозь смуглую кожу.
– Да как он сюда попал? – я не верила своим глазам. Неужели в
наш современный век, в крупном городе еще оставались дети, которые
жили на улице?
Я аккуратно сняла с больного ветхую рубашонку. Тут как раз и
воду принесли.
– Чистая, дождевая, – похвастался паренек.
Вместо полотенец мне выделили две относительно опрятные тряпицы.
В другое время я бы побрезговала такое подносить к больному, но
выхода не было. Из одной я сделала компресс. Смочила в холодной
воде и положила на лоб больному. Другую ткань я ополоснула и
принялась обтирать малыша.
Сперва ребенок словно не обращал на меня внимания. Но со
временем стал вздрагивать от моих прикосновений.
– Тихо. Тихо, мой хороший, – шепотом приговаривала я и
продолжала обтирать тоненькие ручки.
Мальчишки были явно шокированы моими методами лечения. Да и
врачи-то не могут прийти к единому мнению насчет данного способа
унимать жар. Но здесь и сейчас иного выбора у меня просто не было.
Заигравшиеся бродяжки не доверяли врачам, но больной малыш не
должен отвечать за их безалаберность.
Я не позволяла укрывать его, меняла компресс на лбу каждые
несколько минут. Вскоре принесли чай. Не знаю, где уж они его
взяли. Ни цветом, ни запахом он не напоминал классическую
заварку.
– Что это? – спросила я, глядя на красноватую жидкость в
глиняной кружке.
– Отвар из ягод розалиса. Мы все его пьем. Он полезный, –
пояснил Сэл и сам сделал большой глоток из второй кружки.
Я понюхала. Чай пах приятно. Тонкий аромат с кислинкой.
– Что ж… – когда жидкость достаточно остыла, я принялась по
капле вливать ее в рот больному. Он все еще бредил, при этом звал
Тома, а не маму, как я бы предположила.