– А зачем покупать? – удивилась я, – есть способ лучше.
– Какой? – тут же заинтересовался пройдоха.
– Приходит к вам некто и спрашивает: «Вы срамоту продаете?» А вы
ему: «Нет, только показываю» – и вот так шасть страничку, а за
просмотр деньги платят. Сто просмотров – сто монет, богатеем
станете! – искушала я скупщика. И лавочник сдался.
За книгу он отсыпал мне аж шесть монет. Пять – за изделие, и
одну – за идею. Ударив по рукам, как заправские торгаши, мы
завершили сделку, и я вышла из ломбарда с полегчавшим мешком и
приятной тяжестью в кошеле.
Однако с монетами суждено было скоро расстаться. Первым делом я
направилась в лавку одежды. Хозяин, худосочный и снулый дядька, с
печалью взирал на окружающих, точно постиг всю тщетность бытия.
– Здравствуйте, мне б приодеться, – доверительно сообщила я.
– Всем бы приодеться, – вяло отозвался он.
– Но мне прямо сейчас, – я звякнула кошелем, и мужичок слегка
ожил.
– Чего надобно? – поинтересовался он, медленно перебирая
разложенные и развешанные вещи, – вот юбки имеются. Корсажи есть.
Ленты, – тут он взглянул на меня шумно вздохнул и добавил: – хотя
куда вам ленты, вам бы чем прикрыться.
Мне искренне захотелось его стукнуть. Что ж они все так
придираются к моей прическе! А я еще старалась красила, стригла.
Несколько часов в салоне, чтобы потом целый город издевался над
творением парикмахера!
Я хотела уже высказать это все унылому мужичку, когда меня
отвлекли.
– Тась, а, Тась, ты поглянь! – заорала какая-то баба мерзким и
высоким голосом, – это ж портки моего Васюна! – кажется, Таська
попыталась унять товарку, но та не успокаивалась: – Да что ты меня
за руку дергаешь! Я тебе говорю, его это штаны! Вот значит, что за
грабитель ему встретился! Баба стриженная!
Я резко развернулась, ища взглядом тетку. Однако, та уже и сама
торопилась ко мне полная праведного гнева.
– Ну вот, вот теперя видишь?! – она в наглую ткнула в меня
пальцем, указывая на левою калашину. Я эту заплатку из собственной
рубахи вырезала, когда он, подлец, за забор зацепился да портки
порвал, – тут ее взгляд со штанов перекочевал на меня. – Что,
разлучница, думала не узнаю? А он то мне «Обокрали, ограбили».
Прибег домой среди ночи голым задом сверкаючи! А я сразу поняла –
брешет! Штанов нет, а сапоги на месте. А ведь сапоги-то у него
справнее будут, чем портки!