Горничные переглянулись между собой.
Никогда раньше женщины не слышали таких слов от Славки Сычёва.
— Хорошо, господин, —
произнесла самая старшая.
— Будет сделано, господин, —
пискнули другие.
Все трое упорхнули так быстро, что
Краснослав не успел и глазом моргнуть. Сам он быстро вернул
генеалогический альбом отцу, а когда пришёл обратно, служанки уже
выстроились у входа в обиталище Славика, до сих пор побаиваясь туда
заходить.
Поэтому Краснослав Кувалда, как и
подобает воину Империи Славяноруссов, первым вошёл в это ужасное
место, презрев страх и отвращение.
— Перчатки, пожалуйста, —
произнёс он. — Мешок, пожалуйста.
Дворянин и наследник рода первым
взялся собирать гниющий мусор, изо всех сил сдерживая позывы
тошноты. Горничные тут же последовали за ним на битву с многолетним
беспорядком, ведь в одиночку он бы не справился.
Огромные мешки наполнялись один за
другим, Краснослав не стеснялся выбрасывать всё подряд. Говорят,
окружение формирует личность, а личность формирует окружение, и из
этого выходило, что оригинальный Славик был довольно мерзким и
неприятным подростком. Кувалда решил, что раз уж он заменил его
личность, то и все напоминания о прежнем хозяине тела должны быть
удалены.
Поэтому в мусор безжалостно
отправлялось всё, что только можно. Фигурки развратных женщин,
похотливо трясущие каменными грудями, плакаты, липкие журналы,
бельё и одежда, любовные письма, написанные и неотправленные, книги
про попаданцев, пустые бутылки и спрятанные папиросы. В одном из
отделений комода он даже нашёл женские трусики и чулки, будто
сшитые специально на Славика. Это всё тоже отправилось в утиль.
Женщины помогали молча, но
Краснослав ясно видел одобрение в их глазах. Он и сам чувствовал
душевный подъём, ведь настоящий славянорусс должен быть чист душой
и телом. А капитан Кувалда даже в теле подростка-извращенца
оставался лучшим из славяноруссов.
Он сам двигал мебель и залезал в
самые недоступные углы, выметая скверну. Окно никогда прежде не
открывалось и рама буквально застыла в закрытом положении, но
Краснослав решительно и твёрдо распахнул его настежь, впуская
свежий весенний ветер в берлогу Славика.
Краснослав хотел ещё и оторвать
обои, но служанки отговорили его от этого занятия. Всё равно
вечером ему придётся уезжать, а переклеить всё они точно не
успеют.