Путешествие было мучительным. Если бы только мама позволила хоть
разок пройтись пешком! Но нет, это совершенно недопустимо: леди
ездят в карете и точка. На своих ногах только оборотни
передвигаются, да и то оборачиваться нынче считалось в столице
дурным тоном. Мы ж, оказывается, не звери. Мы ж люди. Вот только
бордели у нас в полнолуния переполнены.
Если отец расстраивался, что я нисколько не оборотень, то маму
печалило, что и маг я так себе. Обычно бывает: сильный зверь - мало
магии. Много магии - слабый зверь. У моей кузины Виктории, которая,
к слову, не кузина, а племянница, хоть и старше меня на пару лет,
огненный дар ого-го какой, а переворачиваться она может только в
полнолуние. А мне и здесь не повезло. Ну и ладно, не больно-то мне
нужна эта магия. У меня есть мозги, а это гораздо ценнее.
Рано или поздно всё плохое заканчивается, и вот мы уже трясемся
на неровной горной дороге, а впереди - мрачный замок с подъемным
механизмом ворот. Что-то мне подсказывает, что оборотню здесь
развернуться негде - наверное, стена в три человеческих роста. Это
не пансионат, господа, это самая настоящая тюрьма. И бежать уже
поздно.
Карета с грохотом въезжает во двор по подъемному мосту. Копыта
лошадей звонко цокают по оббитым железом доскам. Я читала историю
замка Святой Елизаветы. Здесь каких-то восемьдесят лет назад
окончила свою жизнь невеста мятежного принца Доминиана. Окончила,
признаться, славно и куда более весело, чем жила до этого -
возглавив ополчение во время войны с Франкией. Именно монашки вышли
на последний бой, защищая детей со всего Предгорья, которые
укрылись здесь, в замке. Вышли с вилами, лопатами, рубелями - из
оружия в монастыре были лишь топоры для колки дров. И франкийцы
отступили было, склонившись перед их мужеством... но командир
приказал убивать всех. Тогда еще не святая, а просто безумная
Елизавета, довольно сильный маг огня, видя, что солдаты колеблются,
спалила командира к бесу, разумеется, погибнув сама. Маг,
употребивший свою силу для убийства, погибает мучительной смертью.
Франкийцы ушли. Дети остались живы. Елизавету причислили к лику
святых. В замке открыли сначала детский приют, затем, когда сирот
больше не осталось, - пансионат для девушек.
Интересно, государство оказывает достаточно финансовой помощи
этому заведению? Или, как в моих любимых романах, здесь по утрам
вода для умывания покрывается ледяной корочкой, а кормят
воспитанниц исключительно пшенкой на воде?