– Тут дорога платная, – оскалился Фефель, ловко вскинув арбалет.
– Сам понимаешь.
Парочка за спиной скучающие осматривала меня.
Доспехи у всех были явно с чужого плеча, у одного наплечники
разные, у второго медные вперемешку с бронзой. В голове забил
тревожный набат.
– И? – ухмыльнулся я. – Чеки выдаешь? Или под честное слово?
Вот и первые агры, сообразил я, любители бить и резать других
игроков с целью наживы. Ники всех троих были красного цвета.
– Ты че такой наглый, я не понял?
– С рождения, – пояснил я.
Пока Фефель открывал рот, желая что-то добавить, я в одно
движение развернулся и стремительно дал стрекача к речке, петляя,
как заяц. Позади раздалась истошная ругань, вопли, над плечом
свистнул арбалетный болт, а через секунду в спину ударило что-то
тяжелое и ледяное.
Чувствуя, как немеет тело, покрываясь инеем под действием
заклинания, я из последних сил ускорился, но тут рыбак Алхимик
прыжком очутился на середине моста и перекрыл путь, расставив
руки.
– Ах ты волчара тряпочный! – крикнул я, чувствуя, как верхняя
тундра зовет в места, богатые дичью. – Ты…
Выговориться уже не удалось. Я умудрился только дернуться в
сторону и вмороженным куском льда рухнул через перила, мгновенно
уйдя ко дну, хоть по мелочи, но испортив гадам праздник. Пусть ноги
помочат, добираясь до кокона.
– Совершенно не прет! – пожаловался я небесам, воскреснув на
кладбище. – Суки!
– Не кричи, мальчик. Ты нарушаешь гармонию.
Рядом на надгробии, прямо на плите, сидел эльф седьмого уровня.
В ужасающих обносках, грязный, рваный и ни разу не утонченный
лучник. Накрашенные глаза ярко контрастировали с бомжеватым
видом.
– Изыди, душный, пока в лоб не дал! – возмутился я. – У меня
хоть трусы чистые.
Тоскливые глаза меланхолично окинули меня с головы до ног, но
тонкая душевная организация не дала ушастому осквернить
благоговейную тишину, разлитую меж могил. Вместо слов он скривил
рожу, отвернулся и замер. Через минуту его тело замерцало. Вышел из
игры, понял я. Персонаж еще будет висеть серой тушкой десять
стандартных минут, после чего исчезает.
– Скатертью по жопе! – сплюнул я вслед. – Попутного
ветра в горбатую спину.
Ревизия показала, что шмот благополучно остался на дне реки.
Вполне возможно, что сейчас кокон достали и с жадным хохотом
потрошат наглые агры. Хотя эта ветошь начинающих героев вряд ли
сгодится лесным братьям, у которых хоть и ржавые, но доспехи, но
это утешало слабо. Особенно печалила утрата свежекупленной
дубинки.