Взревев двигателем, байк рванул вперед, наехал на дощатый
помост, брошенный на крышу стоящей посреди улицы легковушки и
взвился в воздух. Душу мотоциклиста захлестнуло ликование.
Дождавшись, пока байк выйдет в высшую точку, он соскользнул с
сидения, ухватился правой рукой за стойку, и, отделившись от
мотоцикла, изогнул тело, коснувшись левой рукой собственных
ботинок.
— Йоху-у-у! — дикий вопль радости вырвался из-под шлема, —
«Супермен»!
Вернуться на сидение он успел как раз, когда под мотоциклом
мелькнула бетонная стена троллейбусного депо. А через секунду байк
приземлился на оба колеса. Мотоцикл просел, амортизаторы поглотили
удар, и уже в следующий момент мотоциклист понесся дальше. А за
спиной, моментально заглушив голодный клекот тварей, грохнул мощный
взрыв.
***
Говорят, что нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Айвэн
поспорил бы с этим утверждением. Когда за кем-то гонишься — от тебя
хоть что-то зависит. А вот когда ждешь — ничего, чтобы ускорить
время сделать не можешь. Особенно когда еще и нервничаешь. Он
помассировал уставшие глаза и снова приник к окулярам
бинокля.
С крыши приземистого барака, некогда бывшего то ли цехом, то ли
складом, пустырь перед троллейбусным депо был виден отлично. А вот
сам барак был частично скрыт разросшимися деревьями. Идеальный
наблюдательный пункт. Собственно, потому он это место и выбрал. И
машину поставить удалось удачно — прямо у стены, и при этом — за
раскидистыми кустами. Все хорошо, все удачно складывается, но
почему же тогда на душе так муторно?
Вроде бы все неоднократно продумано, отрепетировано и воплощено
в жизнь, но все равно, каждый раз — как впервые. Легкий мандраж,
волнение, ожидание момента, когда что-то пойдет не так… Это Улей. А
в Улье редко все идет по плану. Пока им везло, тут без везения
вообще никак, но если постоянно дергать смерть за усы — то можно и
нарваться. Успокаивает то, что Кросс периодически выходит на связь
и дает знать, что с ним все в порядке. Связь, конечно, так себе,
где-то неподалеку обширный пласт черноты, долбящий помехами,
сокращающий дальность действия радиостанций и не дающий поднять
квадрокоптер, но лучше, чем ничего.
Прервав сумбурные мысли, ожила рация, заговорила голосом
Кросса:
— Секунд тридцать, парни, готовьтесь.
— Принял, — отозвался Айвэн. — Бадабум, готов?