Под оглушительный грохот дверей я и засыпала. А ещё – под
тяжёлые нервные шаги Советника и его гневный бас. Но засыпала,
уложив голову на колени Зоры, которая, как я и думала, в конце
концов достойно приняла проигрыш и больше не пыталась меня
вразумить: перебрав все возможные доводы, по второму разу ни одним
из них она не воспользовалась, чтобы просто меня помучить.
Нет, всё же они с Айрин очень похожи! А я, пора признать, похожа
на обеих и такую душевную честность оценила по достоинству: львица
сражалась до последнего, но дуться за свою неудачу не стала.
Утром Зора лишь настояла на том, чтобы я взяла с собой обоих
арависов. Второй, голубой, тоже стал светиться, когда я воротилась
из посольства, и я хотела, чтобы любовь Севаста поддерживала её,
как раньше. Однако, упрямая старушка категорически отказалась,
заявив, что никому и никогда оба арависа уже не согреют душу, если
я не дойду. Звучало это страшно, но было очевидной истиной, поэтому
я согласилась забрать птиц.
Тита тоже словно подменили, но лишь перед самым нашим отъездом в
Совет. Он стал молчалив и хмур, больше не ярился, не пыхтел и не
угрожал. Каждый его взгляд, жест, слово свидетельствовали лишь о
поддержке и преданности.
Вот и теперь он вдруг загородил меня своей мощной фигурой от
двора и оттеснил с крыльца, на котором мы стояли, назад в сторону
двери. Ни одно окно резиденции не выходило во внутренний двор с
Доступом Имидоров, потому-то я и решила, что это из-за Стражей и
объяснилась, возможно не к месту, в своей любви к огромным
псам.
Но сейчас, проследив суровым взглядом Тита, я заметила, что
балюстрада по периметру, под самой крышей, с противоположной от нас
стороны имеет глубину и выход из последнего этажа здания:
декоративное ограждение скрывало в этом месте неприметный
балкон.
Судья увидел, что я смотрю туда и очень громко, отчётливо
пояснил:
– Выйти сюда можно только из ведомства. Но если Доступ
предоставлен постороннему человеку по законным причинам, любой
Советник имеет возможность свидетельствовать. Секретарь Совета
отпирает в такой день вон ту дверь.
Тит кивнул наверх и недобро прищурился. Из тени карниза появился
Тиф Левис. Лицо у того было перекошено злобой, однако было понятно:
инспектор недоволен, но вовсе не нервничает.
– Немедленно созывай Совет, Тит, пока это не сделал я. Девица
окончательно повредилась умом. Магия целого мира не может снова
зависеть от здоровья госпожи Зоры Валь. Я доказал, что Нить есть
кому передать. Пора этим заняться.