- Зачем тогда все? Если все равно ничего не смогу? Буду жить,
как все люди живут.
- Своих способностей у тебя почти нет, но я научу тебя
управляться с помощниками. Амулеты, снадобья, наговоры, если они
правильно составлены и сказаны, силу будут иметь и помощь окажут.
Да просто хорошая травница всегда на кусок хлеба заработает,
особенно если знает, как красоте женской помочь, а этому ты
обучена. А еще у меня есть надежда, что помогут тебе. Все ж ты не
совсем пустая. А с моей смертью… есть мужик один, - бабушка тяжело
вздохнула, а взгляд ее стал мечтательным и печальным-печальным... -
глаза у него синие-синие, высокий, крепкий, седой уж поди да старый
- дед твой. Он почует, когда я помру. Если не настрогал еще других
внуков по свету, то тоже тебе отдаст, а это уже что-то.
- А почему вы расстались, бабушка? - осторожно любопытствовала
я, - я уж думала, что и нет его уже.
- А и нет его для меня. Загулял он… ушла я от него. Ходил,
просился, плакал даже... в глаза врал, а я в ночь собралась и ушла.
Тяжелая уже была Славой. А ему по бабам вздумалось... Любила сильно
я его, не смогла простить. Но вреда чинить не стала. Он, может, и
сам жалел потом... Я тяжело ходила, плохо мне было, а отлеживаться
не привыкла. Все травами спасалась... И его тогда не подпускала к
себе, а ему всегда проходу от баб не было – красивый очень был по
молодости. Вот и не устоял. Не знаю – искал ли меня? А замела я
следы знатно. Обида страшная душила, видеть не могла его. А
простила бы – он продолжил бы то же самое делать. Мне спокойнее
одной потом было. А заработать на жизнь могла всегда.
- А мама? Я не спрашивала, а она не говорила никогда про отца.
Погиб – и все.
- Тяжко ей было говорить о нем. Да, погиб - воин же был… человек
хороший, а что погиб – это точно. Ей привели коня его и справу
воинскую вернули, чтобы продать можно было. Мы продали все и
уехали, чтобы Слава душу себе не рвала. Всего пару годков и прожили
они вместе. Потом к ней многие сватались - она в отца удалась, как
и ты. Не пошла, другого мужа не захотела. Да-а… так я про деда
твоего - гулящим то он был, а вот подлым - никогда. И кровь свою не
отринет. Когда мне придет пора – поищи его, внученька. Я тебе все
расскажу про него, что знаю. А что живой он – чую. Пара моя он был,
а я – его.