Договорились все же… он обещал доложить обо всем начальству.
Обсудили вместе, как сделать лучше, сошлись-таки на моем
предложении. Глаза воину завязали, и змея доставила его за
проход.
Потом мы поняли, что там решили попробовать поверить. Они тоже
устали считать свои жертвы. После первых заморозков я вместе со
светляками смотрела, как по проходам сунет моя болотная живность,
ползут гады. Стражники и ведуны следили, отступив, но находясь в
полной боевой готовности. Не доверяли полностью, готовы были
вступить в бой, если что. Но этой осенью никто не погиб. Ни один
воин, ни одна зверушка.
Прошла осень, пришла зима. Я провела ее в селении в предгорьях.
Подружилась там с его жителями, уже неплохо понимая их язык – он не
так и сильно отличался от нашего. Помогала лекарям, чем могла, сама
училась у них. Купалась в теплых источниках в глубине пещер, пряла
вместе с женщинами, подрубала края пеленок, чтобы не грубо,
сооружала теплые карманы из мягкой валяной шерсти. Мастерила
маленькие одеяла из больших, которые привезла с собой. Набивала
плотно матрасики для колыбели мягкой сухой травой, смотрела, как
искусно вырезали из дерева эти колыбели для моих детей. Показывала
хозяевам новые узоры в вышивании, делилась способами приготовления
мяса и рыбы.
Эту зиму я не скучала, некогда было. Когда стало много
свободного времени, а я часто проводила его в купальнях, то в
какой-то раз решилась посмотреть еще и на Юраса. Где он, что с ним
сейчас? Все же я переживала за него, жалела, вину свою знала. С ним
все было хорошо – жив, на вид здоров, нес службу, служил в страже,
как и раньше.
К весне я уже ходила переваливаясь, как уточка, замирая и
прислушиваясь с улыбкой, когда они толкались и ворочались внутри.
Сердце сладко сжималось, и я ни о чем уже не жалела. Никто больше
не был нужен, только они. Живот был большой, и я соорудила ему
поддержку из полотна. Болела спина, но боль я не снимала. Нужно
было знать, что со мной происходит, а эта боль была нормальной,
обычной.
Пришел срок и дети попросились в мир. Рожала легко, все же двое
деток не дали вырасти друг другу слишком крупными. Первым родился
Всемир. Потом, совсем легко – Зарочка. Женщины обмыли их в теплой
воде, обрабатывали обрезанную пуповину и укутали в пеленки,
подкладывая мягчайший сухой мох под попки. К вечеру стало подходить
молоко. Все было хорошо, и после родов я поднялась быстро.