Провожать меня ему было нельзя – он еще не спросил разрешения у
моих родных на это. Так что мы так и продолжали ходить на посиделки
втроем – я, Мила и ее парень.
А потом случилась эта беда в моей семье – пропали мама и Мила.
Ушли в летний лес за травами и не вернулись домой. Мы с бабушкой не
особо и тревожились, пока совсем не стемнело. Хотя ближе к вечеру
стали немного нервничать, выходили по очереди на крыльцо,
прислушивались, ожидали. Потом бабушка тяжело опустилась на скамью
и задумалась.
Дело в том, что провожая нас в лес, она каждый раз смотрела в
дежу с водой. Просто опускала руки в воду, ждала, когда она
успокоится, потом улыбалась и брызгала на нас:
- Идите, работницы, сегодня повезет вам.
Или говорила, что все в порядке, все путем будет. А то когда и
не пускала, чтобы не вымокли под дождем. Этим утром она смотрела,
как всегда, и обещала маме и сестре огромную удачу. Даже сама
призадумалась - что они такое могли найти или кого встретить?
По-любому – ничего плохого с ними случиться не могло, вода не
обманула бы бабушку.
Мы ждали их всю ночь, потом день и еще ночь. Вода в деже
показывала, что ничего лучше, чем то, что случилось с мамой и Милой
и случиться не могло. Что все у них хорошо, ну – или будет. Я хоть
под утро засыпала, а бабушка металась по дому из угла в угол,
что-то шепча про себя, или надолго уходила в лес - советовалась.
Возвращалась… ждала… На третий день мы пошли в поселок к Голове
поселения.
Старший, выслушав нас, вызвал начальника стражи. Велий пришел не
сразу, запыхавшийся, с влажными волосами. Улыбнулся мне,
вопросительно посмотрел на бабушку. А потом стража искала наших
родных до темноты. Не нашли… только принесли к нам в дом две
корзины с увядшими травами да старый Милкин платок.
Отпечатки конских копыт на вытоптанной лужайке – вот и весь
след. Если бы мы сразу кинулись за помощью, то можно было пойти
вдогонку, а сейчас стражи прошли только до брода через речку
Веснянку за дальним лесом, а дальше следы терялись. Скорее всего,
похитители пошли по воде в сторону границы. Река была неглубокой.
Дно твердым… песчаным.
На посиделки я больше не ходила. И к тоске по родным
примешивалась тоска по парню, успевшему запасть в душу. С нашей
первой встречи прошло почти три седмицы, и скоро он должен был
уехать в Столицу, а уж там у него точно отбоя от девиц не будет.
Мне он ничего не обещал, ну посидел рядом да за руку подержал – дел
то…