Ричарда передернуло.
Положив руку на хрупкое плечико жены и чуть наклонившись вперед, он поднес лист к ее лицу и сказал:
– Любовь моя, боюсь вас огорчить, но слово «локон» следует писать через «о».
Изящные бровки Джози нахмурились, огромные серые глаза метали молнии, должные испепелить наглеца.
– Много вы понимаете – через «о»! – взорвалась она.
– Смею вас заверить… – начал было он, но Джози перебила его гневным:
– Будете мне тут рассказывать! Я читала ваши книги!
– Вы читали мои книги?! – опешил Ричард. – Все, я посылаю за Вардисом, потому что всерьез опасаюсь за ваше психическое здоровье!
– Да, читала! – она топнула ножкой, выведенная из себя тем, что он не возликовал от ее заявления. – И скажу вам – вы совершенно невнятно изъясняетесь по-английски, используете какие-то странные слова, а некоторые еще и иностранные!
– О, Джози, я непременно учту ваши замечания в своих следующих трактатах и, более того, обращусь на кафедру филологии Королевской академии наук, дабы они внесли основательные правки в теорию стилей.
– Уж будьте добры! – уже более милостиво снизошла она, хотя и не поняла до конца, о чем, собственно, шла речь. – А то я прочла целых полстраницы…
– Полстраницы научного текста! – ошарашенно произнес он. – О, моя милая, я точно посылаю за Вардисом!
Гнев вернулся. Она вскочила, уперла руки в бока и заявила:
– Да, я прочла целых полстраницы, но так и не поняла, кто такие эти муссоны!
Ричард отпрянул, подняв руки в сдающемся примирительном жесте:
– Хорошо! Просто запомните на будущее, ангел мой, книги без картинок – не для вас!
– Я сама решаю, что мне читать! – взвилась она, потому что напоминание о книге с картинками вызвало в ее памяти ненужное видение. А Ричард не прикасался к ней с той ночи, как она отказалась от его нежности. Он вообще перебрался спать на диван в одну из гостиных. Это добавляло ей поводов для ярости: еще никто никогда – сам! по доброй воле! не бросал Джозефин Эддингтон!
Разговор на эту тему она откладывала до тех времен, пока чаша гнева в ее душе не переполнится окончательно! Вот тогда-то она выскажет ему все, и ему придется поползать у ее ног в пыли, чтобы вымолить право вернуться на супружеское ложе!
– Не беспокойтесь вы так, ангел мой, – сказал он, смиряясь со своим поражением в этом споре, – это крайне вредно для вашей несравненной красоты.