И про то, что случилось, когда ты с повозки падала, тоже
прояснится со временем. Опасности для тебя в этом нет, понятно же,
что тебя оберегают. Может статься и такое, что со временем за эту
защиту придется платить. За просто так не бывает ничего. Но я
думаю, что плата будет посильной для тебя.
- Вставай, вставай, проснись, - толкал меня кто-то в плечо, -
времени нет, просыпайся…
Я с трудом продрала глаза – уснула вместе с сыном среди дня. В
свое время решила не просить для себя помощниц. Неужто сама не
справлюсь со своим ребенком? Тем более что все остальное для нас
делали - убирали дом, готовили еду…, но все оказалось не так
просто. Сынок не был спокойным дитятком – требовал, орал,
беспокоился ночами, болел животиком, когда к шести месяцам мне
присоветовали прикармливать его. Молоко у меня было, но видно ему
его не хватало, потому и кормить приходилось часто. Я крутилась,
настирывая пеленки и подгузники, готовила прикормки, кормила,
выносила на воздух подышать. Со временем следила, как он рачкует по
полу, уже уверенно ползая, только неправильно - задницей вперед.
Так-то он был хорошего нрава – улыбчивый, веселый. Весь в своего
отца.
И личиком становился схож с ним – русый, с серо-зелеными
глазками, длинными бронзовыми ресничками. Легко и часто улыбался,
показывая два молочных зуба, которыми, и правда – сильно
прихватывал сосок, заставляя меня шипеть от боли.
Хлопот с малым доставало, и я уставала. А потому и пользовалась
любой возможностью отдохнуть и поспать урывками – и ночью, и
днем.
Сейчас таращилась недоверчиво и потихоньку понимала – настало
время платить. У края кровати тихо колыхался привид - мужик средних
лет в воинском облачении, с короткой бородкой и здоровенный, как
буйвол. Облик его был бы страшноватым, будь он жив. Но сейчас
сквозь него просматривались стены и люлька сына. Так что вся его
мощь выглядела зыбкой, хотя и не являлась таковой – я это понимала.
И спросила - чего он хочет от меня?
- Был поединок, - коротко, по-мужски объяснял он для меня суть
произошедшего, - правый был заведомо слабее виноватого, потому и
был убит.
- А разве Силы не следят за справедливым исходом поединка? –
дивилась я.
- Не знаю. Правота не доказана и его надуманная вина ложится
позорным клеймом на весь род. Что есть не справедливо и не
правильно. Иди и скажи – виноват тот, кто победил. Доказательство
его вины – на его груди, под рубахой.