- Что я наделал, - в отчаянии повторил Ним, затем взглянул на Риона почти с ненавистью, – надо было тебя убить… еще там, в степи, когда ты валялся без сознания.
- Что ж не убил, - равнодушно заметил Рион, - теперь уже поздно.
- Почему ты не согласился стать рабом?
- А почему ты вздумал заступиться за меня? Молчал бы себе, и сидел бы сейчас не здесь… а где-нибудь… там.
- Не знаю, - Ним пожал плечами, - мне показалось, что старейшины неправы.
- Тебе не показалось. Три выживших из ума старика действительно не правы. Не знают, от чего отказывались.
- Толку-то, - буркнул Ним, - теперь нас убьют.
- Не убьют, а отдадут вашему богу горы, - поправил Рион.
Ним поднял на него покрасневшие глаза – парень успел всплакнуть, сидя в своем углу.
- Значит, он нас убьет, - просипел он, - тебе, может, и все равно… А у меня здесь жена… ребенка ждет. Почему ты не согласился?.. Ну почему?
Рион переступил с ноги на ногу, посмотрел в оконце на панораму пещеры.
Спросил тихо:
- Хочешь знать? В самом деле?
Ним кивнул, и его голова поникла, уткнулся лбом в колени.
- Как, по-твоему, я появился на свет? – голос Риона упал до шепота.
- Ну, как… Как все.
- Как все здесь? Нет, увы. Пожалуй, тебе интересно будет услышать, что мне всего-то три года, Ним. Меня сделали таким, каким я есть сейчас, я сошел с конвейера, и целью моего существования было служить людям. Я уже был рабом там, за стеной радуг, как вы ее зовете.
Глаза Нима расширились.
- Врешь! Такого не бывает. Людей не делают так, как ты говоришь.
- Вы сидите тут у себя в горах, грабите соседей, и вам даже в голову не приходит, что можно жить по-другому, - вкрадчиво произнес Рион, - а там, откуда я… родом, все возможно. Возможно умереть и ожить снова в другом теле, возможно продлевать свое существование так долго, пока не надоест. Женщина с телом юной девушки может насчитывать сотни лет жизни. Любой больной орган может быть заменен, а можно просто сделать себе новое тело… И я был сделан там, продан в один дом… Дом архитекторов Пангеи. Но даже для хорошей, в общем-то, хозяйки, я не был человеком. Однажды я спас ее, а она меня в награду избила и оставила истекать кровью… Именно поэтому я больше никогда – слышишь? – никогда не буду рабом.
Ним молчал, уткнувшись носом в колени. Потом задумчиво пробормотал:
- Да, тебе, может, и все равно. А мне – нет.