– Черт его знает. Неделю назад,
вроде бы. Плюс-минус день.
– Где все остальные?
– Погибли в Рахалле.
– Каким образом?
– Мне кажется, вы слишком много на
себя берете. То, что случилось в долине, вас не касается.
Здоровяк окинул меня не самым добрым
взглядом, однако все же кивнул:
– Это верно. Но тогда вещи твоих
спутников останутся у нас.
В первое мгновение я не придал
особого значения его словам и собрался было от них отмахнуться, но
затем более приземленные соображения одержали верх – как-никак,
сбережения предавших меня людей могли стать очень хорошей
компенсацией за все пережитое. И если для их получения требовалось
всего лишь рассказать о произошедшем, то любой ценой хранить тайну
не имело никакого смысла.
– Подождите. Мне плохо знакомы ваши
порядки. Я действительно могу забрать вещи погибших?
– Можете, если не найдутся прямые
наследники. Но только после того, как расскажете всю историю, а
кто-нибудь еще ее подтвердит. Или спустя месяц после этого момента.
Но за хранение вещей в течение месяца придется заплатить.
– Понятно, тогда рассказываю. Арам и
его товарищи взяли меня к себе только для того, чтобы продать
какому-то жрецу для жертвоприношения. Я сбежал в Рахаллу, но они
бросились в погоню. Мне помогло то, что я служу богине Лакарсис и
не боюсь потусторонних тварей. Короче говоря, я там выжил, а они –
нет.
– Хорошо, – ничуть не удивившейся
моей истории собеседник склонился над книгой и принялся что-то
быстро в нее записывать. – Тела остались?
– Кирен умерла в лагере, так что ее
можно найти. Сканнона и Галена растворил одержимый маг, остались
только кости. Арам погиб в центре города, но его труп наверняка
сожрали.
– Хорошо, – здоровяк захлопнул свой
талмуд и выпрямился. – Если никто из группы не явится сюда в
течение месяца, можешь возвращаться и забирать их барахло. У тебя
будет неделя, дальше мы его реализуем.
– Понял.
– Шмотки сейчас принесу.
Получив обратно свою земную одежду,
я заглянул в баню, как следует вымылся, отдал прачке грязные вещи,
после чего взял на кухне подготовленный специально для меня поднос
с едой и ушел в номер. Лег там на кровать, уставился в маленькое
окошко и принялся следить за плывущими по небу тучами.
Все наконец-то закончилось. Эта
банальная мысль упорно кружилась возле меня, но принять ее целиком
и полностью было очень сложно. В памяти то и дело всплывали эпизоды
недавнего боя, уши словно наяву слышали крики умирающих людей, кожа
ощущала прикосновения иллюзорного огня, а перед глазами настойчиво
маячил образ покончившей с собой Кирен. Почему-то именно эта
картина не давала мне покоя больше других.