» самого читателя – это, в особенности, отличительно в литературистике сего пера. Так, к примеру, в сравнении прочим из своих учёных современников, как то, взять, к примеру, того же велико-несдержанного в науках и практиках Роуланда Джонса, утопически стоящего за Кельтскую
безотносительную прерогативу «во всех речах на Земле»
26, автор «Этимологического Словаря» выбирает более лояльную позицию, скорее сказать,
диалектист-эволюционера, в том, единственно лишь, фатализируя шанс тот, что Кельтологическая радикальная основа, исконне, сохраняет
главные ключи к постижению Языка, если так сказать,
Допотопного, предстоящего всем «Вавилонским Схизмам». Также, весьма честно то, когда, в отношении предмета сочинения, литератор не раз сообщает о возможной, в моментах, небезупречности сего труда, и, однако, вряд ли когда можно не согласиться с той его мастерской мыслью, что,
вернее всего прочего, по возведению Здания, выйдет, пожалуй, позаботиться о строении всеобщего каркаса, нежели об отдельных лишь фрагментах кладки; не однократно напоминая о принципиальной сути самого названия этой вещи, заведомо, как «Пробного Образца Э. С. &c.», самокритичный Клеланд, конечно же, не может не предвествовать, в том, существенные виды на потенциальное, и не беспочвенное, сего воспоследование. – (Кстати, ко всем ненадуманным, здесь, предвестиям и предвидениям Клеланда: – весьма любопытно то, как, задолго до определения истинного возраста Стоунженджа, ко времени автора, оние развалины фактически датировались в возрасте не старше, чем 1500—2000 лет до Н.Э., тогда, как сам литератор, в иллюстрировании сих и пр. Друидистких реликтов, откуда-то брал датировку, соответствующую всем нашим нынешним исследованиям, т.е. около шести, а то и восьми (если то, в особенности, в случае остр. Англисей) тыс. лет до Н. Э. Сие и странно, и удивительно; впрочем, у нас нет особенных сведений об истоках сего Клеландова прозрения.)
…Ко всему, много сказанному здесь, в заключении, стоит, пожалуй, привести одну из наиболее характерных, на мой взгляд, цитат из сего публикуемого труда. – Глубокосознательный тон в голосе просвещённого школяра, – этакая его безусловная дарственность ума, не заблуждающегося и не секундного, кто обращается к нам как если бы с самых первых «Ноевых высот» кармического признания и такта: – «