— Ты свой паёк открывала? — усмехнулся демон. — Для людиков еще
хуже.
В сером мешке ждали своего часа три упаковки мелких гранул.
— На кошачий корм похоже. Филипп, хочешь попробовать? —
предложила фамильяру, вскрывая один из пакетов.
Запах, пахнувший из кулька, отбил любопытство и желание
дегустации. Наспех поплотнее закрутила пакет и сунула на дно
мешка.
— Крыс этим травить и то негуманно, — тщательно моя руки в
ледяной воде, бурчала я. — А они людей кормят.
— Что поделаешь — трудные времена, — защищая Закон
Справедливости, вздохнул Кетсыл.
— Давно это длится? — осторожно спросила я, боясь спугнуть
настроение откровенности.
— С тех пор, как закрылся Большой Разум.
Где-то я уже слышала это название. Точно, тот пёстренький лекмот
из склада упоминал.
— Это организация такая?
— Это был координатор жизни нашего мира. Планирование развития,
справедливое распределение, контроль производства, обучение на всех
этапах жизни, экология… Можно долго перечислять, в каких темах
Большой Разум был центром сбора, хранения и анализа информации. С
его закрытием мы всё потеряли. Производство стало бесконтрольным,
от этого страдала экология, гибла окружающая среда. Системное
развитие и обучение отсутствуют. Демоны деградируют. Мы скоро
превратимся в расу… — тут Кетсыл замолчал, зло посмотрел на меня и
рыкнул: — Ты что должна делать?
— Кормить… — прошептала я, растерявшись от такой резкой смены
настроения.
— Вот и корми, а не вопросы задавай!
Финиковый отвар, в который незаметно бросила сухие листья мяты,
чтобы вкус был интереснее, уже настоялся, и я принялась сервировать
стол. Выставила две тарелки белого фарфора, столовые ножи в
комплекте с вилками, поставила бокалы из тёмного стекла. Всё это
хранилось в дальнем углу буфета и, кажется, не доставалось
много-много лет. Для Филиппа поставила десертную тарелку и
маленькую миску.
— Уважаемый Кетсыл, тебя не затруднит подвинуть кресла? —
попросила работодателя и подняла миску, под которой пропитывались
маслом пирожки.
— Ты что, собираешься со мной за одним столом есть? — удивился
демон, а заметив дополнительную посуду, и вовсе зашипел: — Еще и
зверя своего кормить будешь?
— Буду! — решительно ответила на все вопросы сразу. — Понимаю,
что со своим уставом в чужой монастырь не ходят, но я не собираюсь
питаться тем, что мне выдали на складе. И кота своего этой дрянью
кормить не буду! Есть буду то, что готовлю, за этим столом, из
нормальной посуды. Ты дал мне имя своей праматери. Вряд ли ей было
бы приятно знать, что с её тёзкой обращаются как с третьесортным
существом.