— Рыжик, ты и ментальное общение слышишь?
Яркий шар скользнул к правой руке.
— Отвечать так можешь?
Фонарик нерешительно покрутился вокруг меня и печально прижался
к левой руке.
— Жаль…
«Только я глаза закрою — предо мною ты встаешь! Только я глаза
открою — над ресницами плывешь!» — закончила я пересказ
спектакля.
«А дальше?»
«Увы, дальше стихи не помню, а пьеса этим заканчивается. Да и
мы, кажется, пришли».
Площадку, на которой завершился длительный подъём, с трёх сторон
окружали серые стены, похожие на бетонные. Только середину
центральной разделяла чёрная плита барельефа с интересным
геометрическим узором, привлёкшим моё внимание. Сердцевиной
композиции был шар. К нему с четырёх сторон углами примыкали
возвышающиеся над поверхностью квадраты, между которыми в канавке,
выступающей за границу прямоугольников, равномерно расположились
шесть небольших шаров. Несмотря на то, что все фигуры были сделаны
из одного материала, а может быть, и из цельного куска, обработаны
они были по-разному. Часть квадратов, расположенная ближе к шару,
была отполирована до зеркального блеска и под лучами Рыжика горела
огнем. Кромка на фоне такого блеска казалась матовым бархатом. По
непонятной мне логике были отполированы отрезки бортиков углублений
для меньших сфер и сами шарики тоже.
В целом композиция напоминала форму роскошных орденов времён
Екатерины Великой, украшенных драгоценными каменьями. Сняв ранец и
отставив его в сторонку, я с восторгом рассматривала плиту с разных
сторон.
— Как жаль, что нет фотоаппарата или телефона! — высказала вслух
свое сожаление. — Это необходимо запечатлеть!
— Ты же рисуешь, — напомнил мне кот, примостившийся на своём
походном жилище, с ехидцей в голосе.
Чмокнув Филиппа в нос, принялась выуживать из Трофимовой сумы
блокнот для зарисовок и карандаш.
— Не делай так больше! — фыркая и тряся головой, возмущался
фамильяр, не терпящий лишних прикосновений.
Но я уже не слушала его, а быстрыми штрихами копировала узор,
отмечая углы, размещение элементов, растушёвывая тени. Незащищённые
пальцы мёрзли, и, когда становилось невмоготу, я дышала на них,
согревая дыханием, чтобы продолжить работу.
— Кажется, так… Но чего-то не хватает, — задумчиво сравнивала
рисунок в своём блокноте с изображением на стене. — Рыженька,
посвети на барельеф. Гляну, не упустила ли чего.