От неё я тоже не завизжала, введя детей в окончательное уныние и заставив креативить.
Использовать, кажется, недельный запас гадостей для нянь.
– Поэтому вы достали молоток и разыграли пробитый палец? – теперь с возмущением спрашиваю уже я.
Ибо тут – да, я испугалась.
Испугалась, представив, как буду рассказывать Кириллу Александровичу, каким образом его малолетние очумелые ручки пробили гвоздем палец насквозь. Впрочем, что ему рассказать, у меня всё равно осталось.
Например, я могу поведать, какие его племянники дарования и талантливые актеры, поскольку Яну, несущемуся ко мне с расширенными глазами и воплями на одной ноте «А-а-а», я сначала даже поверила.
– Мы пошутили!
Их синхронный сигнальный вопль заставляет поморщиться и проворчать с досадой:
– Ну, так с пауком я тоже пошутила.
Откуда я знала, что Яна их боится, а её брат кинется мстить и швырнет помидор, после которого у нас и началась битва века.
Там вообще даже не паук, а паучок был.
Ма-а-аленький.
Мы его с Элем, как подозреваю, в том же магазинов приколов покупали для препода по философии.
– Нас Кирилл убьет, – вздыхает Яна.
И приходится признать, что она права.
Убьёт.
Я тоже вздыхаю.
Вообще для шести лет эти малолетние поганцы слишком сообразительны и умны, а поэтому, может быть...
– Что, суслики, зарываем топор войны? – я спрашиваю с надеждой.
Выглядываю, чтобы узреть высунутую из кухонного проема руку с белым флагом. Рука активно машет, а во флаге я с трудом признаю полотенце.
– Выходить по одному и с поднятыми руками, – я командую на правах старшей.
Слушаю ответное условие:
– Ты тоже.
Встреча враждующих сторон происходит ровно в центре поля сражения, в коридоре.
– Это перемирие, а не мир, – крепко сжимая мою ладонь, ворчит Ян.
– Вынужденная мера, – цепляясь за вторую руку, добавляет Яна и...
И…
– Что здесь происходит?! – громыхает от двери.
***
– Детский сад, – Лавров цедит сквозь зубы.
Меряет шагами свой кабинет.
И что именно находится за единственной закрытой дверью я узнала.
Увидела лично, когда Кирилл Александрович грозовой тучей приблизился к нам и, не обращая внимания на притихших и спрятавшихся за моей спиной сусликов, больно схватил меня за плечо и потащил по коридору. В идеальной тишине, которую нарушать просьбами отпустить я не решилась, лишь торопливо переставляла ноги и кусала губы.