Мне кажется, она даже не плакала.
А я так и не смогла приблизиться к ней.
Хватаюсь за дорогие сердцу постеры, прилепленные к обоям и
одним четким движением срываю бумагу, рву в клочья, бросаю на пол. Я почему-то
до последнего верила в то, что что-то образуется: банк пересчитает займ, а папа
вернется. Ведь жизнь нормальных людей не должна в одночасье рушиться. Но я
столкнулась с обратным и теперь могу позволить себе маленький бунт.
Слезы застилают глаза, но я не хочу останавливаться.
Утром мы обе уже выходим из здания вокзала.
- Я не буду жить в этом доме, - бурчу себе под нос, когда
мама в сотый наверное уже раз сверяется с часами.
Она нервничает и ее дурное настроение передается нам обоим.
По правде, все могло бы быть еще хуже, если бы не внезапно
подвернувшийся олигарх. Моя мама – известный в узких музыкальных кругах
педагог. Женщина, обладающая репутация человека, умеющего выращивать
самородков.
У олигарха из соседней области есть дочь, которая мечтает о
карьере на эстраде.
Я не знаю, как этот человек услышал о том, что у нас
проблемы с домом и приличные долги, из-за которых мама и так вынуждена была бы
оставить свою студию. Она считает, что нам повезло, а я чувствую себя так,
будто весь мир от нас отвернулся.
Мы будем жить в маленьком домике для прислуги и моя мать
будет кем-то вроде горничной в огромном доме этого хозяина жизни. Я слышала,
что Вильцев мерзкий тип.
- А ты и не будешь, - вдруг произносит мама.
Поднимаю голову.
В это время как назло начинает вдруг накрапывать дождь. Мама
закрывает нас обеих зонтом и смотрит на меня строго.
- Он обещал оплатить тебе языковые курсы.
- Что? – вырывается у меня.
Тут перед нами тормозит черный автомобиль с тонированными
стеклами, едва-едва не обдав волной грязной воды.
Наружу выходит водитель, чуть приподняв фуражку кивает нам,
и направляется к чемоданам. Увидев его, мама с облегчением вздыхает.
- Это часть моего гонорара, Анна, - мама передает водителю
тяжелую клетчатую сумку с нашей одеждой и мне вдруг становится стыдно за нас –
такими сумками челноки в девяностых пользовались.
Наверное эта вещь пылилась на антресолях с тех пор и вот,
сугубо потому что мы совсем обнищали, пришлось взять ее с собой. Мы правда
выглядим как две попрошайки.
- Я считаю, что тебе не помешает подготовка к поступлению, -
говорит мать, распахивая пассажирскую дверь машины, когда с погрузкой вещей уже
закончено.