Кирилл
Хватаю белокурую за плечико. В голове почти незамеченной проносится мысль: “Кожа у нее бархатная, почти фарфоровая”. Чуть-чуть разжимаю пальцы, опасаясь ранить ее. Но сейчас вся эта ситуация настолько бесит, что осторожность - максимальная поблажка, на которую я способен.
Она залезла в дела моей семьи. Ввязалась в конфликт, которого я стыжусь болше всего.
Поэтому, честное слово, заслужила.
Говорю ей:
- Пошли! - почти рычу, настолько я заведен.
Белокурая поднимает на меня свои огромные глазищи и кажется сейчас испуганной ланью. Как будто специально хочет разжалобить.
Не получится!
Вылетаю в коридор.
Я думал, что сделал максимум для того, чтобы в лицее ни о чем не узнали. Но правда как-то просочилась наружу. Или осколки правды. Боюсь подумать, что теперь белокурая считает.
Узнаю, что в этом виновата Настя, не прощу.
Останавливаемся в пустой нише. Я за несколько лет досконально лицей изучил. Летом здесь непроходное крыло.
Легонько толкаю Аню к стене.
Та выглядит встревоженной.
- Рассказывай! - говорю ей.
Поправляет локон за ухом и смотрит с вызовом в ответ. Быстро взяла себя в руки и это меня в каком-то смысле восхищает.
- Что? - вырывается из губ белокурой и я впервые отмечаю, какой у них пухлый овал. Так и хочется прикоснуться, провести пальцем.
Обычно я связывался с девушками старше себя. Мне нравилось в них то, что я могу рассчитывать на отношения без обязательств. Привязанности это не то, что я могу себе позволить.
Но вот с этой что-то не то.
Она вообще не похожа на тех, кого я раньше выбирал. Сыграть на нее предложил Армен, когда увидел фотку. И я согласлся. Но тогда это было со зла.
А сейчас как будто по-настоящему.
“Впрочем, смысл нашего спора теперь - не дать ей вылететь”, - одергиваю себя: “А уж Армен постарается меня уесть”.
В прошлом он потерял проиграл мне Софи и до сих пор хочет меня уесть.
- Рассказывай, что тебе нашептали, - наклоняюсь совсем низко, почти к ее губам и меня обжигает ее холодное, мятное дыхание.
Жвачку жует? Или вообще такая?
Я бы продолжил эту волнующую игру, но белокурая для меня табу.
Мы решили, что этот спор будет особенный, с повышенными ставками, когда я поменял правила в последний момент. Дополнительным условием Армен поставил не прикасаться к девчонке.
В ту ночь я был так зол, что согласился и теперь жалею. Впрочем, не уверен, что мог бы сохранять привычное спокойствие, соблазняя ее.