Жив, но умер.
Юлианна: Мы
ведь не будем это обсуждать? В смысле – не спрашивать?
Призрак:
Нет.
Юлианна:
Расскажи о себе. То, что можешь. Мне все интересно.
− Стоит? – засомневался Андрей,
смотря на мраморное лицо брата. – Ладно…
Призрак: Я
потом и тебя об этом попрошу тогда.
Юлианна:
Договорились! Ты пиши, а я пока кофе себе сделаю.
Призрак:
Даже и не знаю, что рассказать. Учился в школе, потом поступил в
музыкальную школу, но не закончил, потому что в армию меня забрали.
Служил в спец.войсках. Вернулся домой и подписал контракт. Как ты
уже поняла, служу по сей день. В общем−то, все.
− Получилось! – Андрей был доволен
собой, деталей про трагедию вышло избежать.
Юлианна: Я
и этому рада. Музыкальная школа? Что учил?
Призрак:
Гитара.
Юлианна: Ух
ты! Пусть и не доучился, но играть−то точно умеешь?
Призрак:
Немного.
Юлианна: А
спец.войска – это спецназ? Ты и сейчас там?
Призрак:
Спецназ. Пока нет, но скоро переведусь, все в процессе. Еще
вопросы? Или я уже могу задавать?
Парню не терпелось побольше узнать об
этой малышке.
Юлианна:
Про семью можно спрашивать?
− Ну вот нафига оно тебе? –
возмутился он, цокая языком.
Призрак:
Могу рассказать о сестре и племяннице, но разве тебе это
интересно?
Юлианна:
Мне все интересно. А остальные? Ведь есть еще брат, родители.
В сердце кольнуло, парень оглядел
памятники, будто проверяя – все ли на месте.
Призрак:
Нет.
Юлианна:
Ладно. Что тебе интересно?
− Так просто? – удивился Андрей,
уверенный, что девчонка сейчас станет задавать вопросы, почему их
нет. – Она все больше мне нравится. Начнем.
Призрак:
Как ты там писала? Расскажи о себе. То, что можешь. Мне все
интересно.
Он принялся ждать.
Юлианна:
Училась в школе и параллельно занималась танцами. Жила до
восемнадцати лет с отцом, потом он женился и переехал в Испанию. А
я устроилась в спорткомплекс, где и работаю до сих пор. Про парня
уже знаешь.
− Вы заметили? Ни слова о маме.
Спрошу осторожно.
Призрак:
Мамы у тебя нет?
Юлианна:
Можно и так сказать.
У Андрея сжалось сердце. Неужели, и у
малышки есть ужасная история?
Призрак: Не
спрашивать?
Юлианна: Да
нечего там рассказывать. Я жила с ней до семи лет, пока папа меня к
себе не забрал. За все это время трезвой я ее не видела ни
разу.
Призрак:
Прости. Она жива?
Юлианна:
Да. Но я с тех пор больше ее не видела.
− Слава Богу! – выдохнул Андрей. —
Жива!