На сердце было неспокойно. Не понимала, откуда берется это не поддающееся описанию чувство, но игнорировать его было сложно. Не спас ни прохладный душ, ни попытки отвлечь себя мыслями о предстоящих занятиях.
Аппетита не было совершенно, за завтраком я смогла заставить себя съесть лишь пару кусочков полюбившейся мне выпечки. Возникший ночью ажиотаж продолжился и утром – все разговоры в столовой сводились к недавнему прорыву. То, что совсем недавно было слухами, теперь обрастало новыми подробностями, большинство из которых являлось очевидными выдумками. Особо впечатлительные девушки клялись в том, что этой ночью в их комнаты пришли порождения Тьмы, пытавшиеся их утащить. А еще более впечатлительные бросали на меня косые взгляды и припоминали вчерашние слова лорда Снэша – что, мол, это они сами своим поведением навлекли на нас несчастье.
Последним словам я невесело усмехалась – хоть какой-то плюс. Того и гляди, в это действительно поверят и окончательно оставят меня в покое.
– А ты что об этом думаешь? – обратилась я к Алексе.
Та только неопределенно повела плечами, не отрывая взгляда от тарелки. Впрочем, другого от нее я и не ждала.
Напряжение не покидало стены Института целый день. Даже преподаватели казались чрезмерно хмурыми и погруженными в себя. Леди Нейль сегодня была особенно требовательна, строго отчитала нескольких студенток за несущественные мелочи и задала нам столько домашней работы, что у тех, кто планировал в выходные отдыхать, не осталось ни малейшего шанса это сделать.
Покинув аудиторию после окончания последнего на сегодня занятия, я облегченно выдохнула. Впрочем, облегчение в полном смысле этого слова все равно не испытывала – необъяснимое тревожное чувство накрепко засело в душе и никак не желало отпускать.
Неспешно бредя во врачебное крыло, я машинально возвращалась к событиям прошлой ночи. И чем больше вспоминала, тем сильнее становилось это чувство. Я до сих пор не находила ему ни объяснения, ни определения. Где-то в глубине души маячило понимание, что оно как-то связано с лордом Снэшем, но от этого самого понимания я старательно отмахивалась.
Это все тот сон – он во всем виноват… а сон – не более чем игра подсознания. Как бы не хотелось это признавать, но феникс появляется в моих мыслях слишком часто. И далеко не всегда я думаю о нем как о своем спасителе и преподавателе боевой магии.