— Нет, Дэн не предлагал мне оставаться с ним, — как можно
увереннее утверждаю. — Думаю, его план состоял только в том, чтобы
помочь мне сбежать. Ведь этого достаточно, чтобы опозорить
тебя…
Осекаюсь, когда осознаю, что и кому говорю. Тут же вспоминаются
слова Дэна о том, как отнесётся общество к побегу жены.
Не хочется даже думать, через что я заставила Мэтта пройти. И
ведь если у меня ничего не получится, это станет только
началом…
В какой-то момент мне отчаянно хочется рассказать правду. Дать
понять, что больше никуда и никогда не сбегу, что жалею о
содеянном… Хочется наплевать на всё и просто сделать этот решающий
шаг.
Но его отстранённый взгляд не располагает к душевным
порывам.
Мэтт так ничего и не отвечает, и я сама нарушаю неловкую
паузу:
— Я не нашла себя в этом городе, здесь всё чужое для меня, —
пояснив своё присутствие на причале, не сдерживаюсь и добавляю: — Я
захотела вернуться.
При этих словах он смеряет меня таким внимательным взглядом, что
становится не по себе. Всё-таки, Мэтт ведь проницательный. И
теперь, когда желание раскрыться отпадает, уступив осторожности; я
напрягаюсь. И, чтобы он не успел догадаться, что я теперь всё знаю;
выпаливаю первое, что приходит на ум:
— Ты действительно запугал Гидзи?
Мэтт как-то странно усмехается, и я понимаю — не самая удачная
тема.
— Это вполне в духе такого чудовища, как я, — саркастически
отмечает он.
— Ты читал письмо, — с упавшим сердцем догадываюсь я.
— Читал.
В этом обманчиво безразличном ответе я улавливаю — он решил,
будто мой дрожащий голос означает ужас от ситуации. Что я осуждаю
его и в этом.
Вздыхаю. Как же это мучительно! Я сделала ему очень больно, но
самое ужасное не в этом — Мэтт теперь уверен, что в моих глазах
какой-то монстр.
Всё бы отдала, чтобы вернуть время назад и никогда не сбегать.
Да, тогда я не узнала бы правды… Но, рано или поздно, всё было бы
хорошо и без неё.
— Что ж, в этом нет ничего удивительного. Я предполагала, что
так и будет, потому что мои родители наверняка пришли к тебе за
объяснениями с этим письмом, — мягко говорю, давая понять, что не
обвиняю.
— До твоих родителей оно не дошло, — тут же возражает Мэтт. — Я
решил, ни к чему впутывать их и волновать напрасно. Лучше сделать
так, чтобы у тебя больше не было необходимости бежать. Я дам тебе
развод.