Суровый охранник загремел ключом, снимая проржавевший замок с
находившейся на повозке деревянной клетки.
Женщина, спящая на ворохе соломы внутри нее, открыла глаза и
резко приподнялась на локтях, оглядывая местность.
Ничего особенного она не увидела. Перед ней была типичная
аргентинская эстансия[1], состоящая из ряда хозяйственных построек.
Среди них выделялся добротный двухэтажный дом со следами облезшей
побелки на стенах. За особняком справа располагался огромный сад,
по которому гуляли козы и овцы. Слева – пустое, вспаханное поле.
Оно плавно переходило в необъятную, до горизонта, пампу[2] с
редкими чахлыми кустами.
– Дон Гарсиа! Какая честь для нас! – со стороны особняка,
распугивая кур и уток, нёсся старый управляющий дон Хорхе. – Мы с
супругой всё приготовили к вашему приезду.
Старик остановился напротив коня, на котором восседал мужчина
средних лет. Всадник был одет в богатый камзол из хорошего сукна,
поверх которого выделялся когда-то белый, а теперь рыжий от пыли
отложной воротник по французской моде. Из-под запыленной шляпы с
роскошным страусовым плюмажем на плечи опускались вьющиеся, с
проседью, волосы. Звали приезжего Гарсиа Кинтера.
Был он по происхождению испанцем, давно обосновавшемся на землях
вице-королевства Перу[3]. Ученая степень доктора права давала ему
возможность занимать высокий пост судьи в столице провинции
Буэнос-Айрес. Эстансия, как и многие земли вокруг, принадлежала
ему, но появлялся он тут крайне редко. Чрезвычайные обстоятельства
заставили этого человека прибыть сюда с небольшим конвоем охраны
зимой, во второй половине июня[4] тысяча шестьсот пятьдесят шестого
года.
– Мы вас уже ждём, – старый управляющий подобострастно
поклонился.
Дон Гарсиа ничего не сказал, лишь вопросительно приподнял левую
бровь.
– Все как просили, сеньор. Пеоны[5] выкопали новый погреб, и
вино из подвала перенесли туда… А на место бочек поставили кровать
и стол. На двери замок навесили.
Сеньор Кинтера спешился, обернулся на человека у клетки и
крикнул в его сторону:
– Санчо, глаз не спускай с неё. Я проверю новые покои для моей…
гм… этой…
Управляющий устремил любопытный взгляд туда, куда смотрел его
господин.
Из клетки, в которой обычно перевозили скот, придерживая юбки,
выбралась красивая женщина. Навскидку по возрасту ей можно было
дать около сорока лет или несколько меньше. Впрочем, может она и
была моложе, но рыжий, толстый слой дорожной пыли несколько сбивал
с толку. Всё остальное в ней вызвало у дона Хорхе изумление.