Аурелиано пытался усмирить гнев. Не в том он был положении,
чтобы устраивать драки.
Донна Роза показалась на лестнице второго этажа:
— Сеньор Корейос, девочки скоро вам приготовят комнату!
— По рукам! — процедил сквозь зубы Буэндия.
Они сухим рукопожатием скрепили шаткий союз перемирия. В это
мгновение Эстебан, приблизившись к уху Аурелиано, тихо добавил:
— Кстати, я не англичанин, я — трансильванец.
[1] Вакеро — конный скотовод.
[2] Донна — принятое обращение к женщине в Португалии.
Пару дней спустя, ближе к полудню, Эстебан вышел из дверей
постоялого двора, чтобы в очередной раз обойти местных торговцев. В
прошлые дни ему так и не удалось договориться о цене. Вина из
Кордовы были хорошие, и продавать их дёшево он не хотел. Его
природные жадность и скупость не позволяли сбивать сцены. К тому же
над ним висел давний должок перед Аурелиано Буэндия, а это значило,
что с какой-то частью суммы придётся расстаться. Одна только мысль,
что придется заплатить по старым, давно забытым счетам, сводила
трансильванца с ума.
В данный момент у него самого почти не было денег. Прыгая за
борт горящей галеры, он не успел заскочить в каюту за кошельком из
рундука отца Бенедикта.
Так же, как и Буэндия, Корейос договорился с хозяйкой, что
поможет с ремонтом постоялого двора. Работы он не боялся, так как
жизнь моряка на судне — отнюдь не праздное развлечение, а тяжёлый
труд.
Мечта о собственном корабле зрела в нём давно. К иезуитам в
Парагвай он отправился, услышав, что они строят на своих верфях
самые недорогие суда во всей Южной Америке. У него не было денег,
но он мечтал завести связи в Асунсьоне, прицениться, а после
попытать счастья в легендарной стране серебра – Аргентине. Где
разбогатеть, если не там? По слухам, вице-король не слишком
контролировал территории по эту сторону Анд.
Жестокая реальность и нищета столицы провинции дали ему понять,
что зря он проделал огромный путь.
С тоской глянул Эстебан на беспокойные воды залива, где
покачивались на плаву три старых корабля. Эти суда доживали свой
век, выполняя функции плавучих крепостей на случай подхода
неприятельского флота.
Корейос повернулся в сторону портовых построек.
Со стороны таверны вышел высокий, статный человек в ношеном
болотно-зелёном камзоле. Эстебан машинально отметил, что тот
двигается походкой моряка. Но даже не это привлекло внимание.
Корейос сам не понял, почему внезапно напрягся. Ему показалось, что
когда-то он видел этот поворот головы, открытое лицо с квадратным
подбородком и ясные, по-птичьему зоркие глаза под густыми, черными
бровями.