— Это не я лишил ее невинности, – встрепенулся «поэт», уже
догадываясь, к чему клонит мужчина, – пусть отвечает тот, кто это
сделал.
— А что ты делаешь в чужой спальне? – спросил тихим и спокойным
голосом Владыка, но почему–то от его голоса у всех волосы встали
дыбом и кожа покрылась мурашками. – Тебе понравилась девочка, как я
слышал, стоя у порога? Вы все так увлеклись, что ничего и никого не
замечали, даже меня.
— Простите, Владыка, – нестройным хором откликнулись все, кто
находился в комнате.
— Прямо, как маленькие дети, – ухмыльнулся мужчина, – думаете –
напроказили, вас пожурят, поставят в угол и потом простят? Нет,
милые мои, вы уже достаточно взрослые и должны отвечать за свои
поступки. Всем выйти из спальни! Ждите меня в гостиной!
Молодые люди кинулись к дверям, спеша покинуть комнату.
Последним вышел «поэт», бросив на девушку ненавидящий взгляд.
— Иннэ (= обращение к девушке), – обратился Владыка к девушке, –
одевайтесь и выходите в гостиную. Захватите обязательно с собой
сорочку.
Сказав это, мужчина вышел. А девушка, быстро вскочив с кровати,
стала торопливо одеваться, боясь, что кто-нибудь войдет в спальню и
увидит ее полуодетой.
Владыка стоял посередине комнаты, вокруг него полукругом,
опустив головы, стояли все, кто был до этого в спальне.
— Почему я лично должен заниматься вашими проказами? Проказами,
конечно, это мягко сказано. Преступлениями! – рявкнул Владыка, все
вздрогнули. – А за преступления неотвратимо следует наказание! И я
уже решил, какое наказание будет для вас, гуэн.
Он ткнул пальцем в «поэта», тот поднял голову и с вызовом
посмотрел на Владыку.
— Я готов отвечать за преступления, но за свои, а не за
чужие.
— Ты еще смеешь перечить мне? Кто ты такой? Второй сын, не
наследник главы клана! Ты будешь отвечать за свое преступление! Это
ты взбаламутил всех, подбил их на все это! А сам, оказываешься ни
при чем?
— Я не заставлял никого, – огрызнулся «поэт», – они сами не
прочь были развлечься.
— Значит так, – угрожающе произнес Владыка, – я ничем не могу
помочь тем девушкам, которых уже соблазнили, но одну могу спасти.
Кровь еще не высохла на сорочке, а значит, наша богиня может
благословить брак.
— Владыка, – поднял голову блондин и сделал шаг из полукруга, –
я хотел признаться, что…
— Что бы ты сейчас ни сказал, – перебил его мужчина, – это не
изменит моего решения.