Луцио негромко рассмеялся, но в голосе его прозвучала нервозность.
— Я вовсе не намеревался вас обижать.
— Я слышала, нынче на арене две сенсации. Об одной вы уже сказали, и её я наблюдаю достаточно часто. О другой же я, как и многие, только наслышана.
— О, — Луцио расхохотался, — значит, сегодня вы увидите её. Надеюсь, не будете разочарованы, красотой там и не пахнет. Не хотите ли сделать ставку? Сегодня будут драться две снежных пантеры. А вы, командир Цебитар?
Церера вздрогнула и замерла, стараясь не выдать себя. Досчитала до пяти и только затем медленно обернулась к дверям.
Цебитар блистал. Его парадный камзол из чёрного бархата сидел слегка небрежно. Манжеты из белоснежного кружева выглядывали из рукавов ровно настолько, чтобы оттенять тонкие длинные пальцы. Длинные чёрные волосы лежали на плечах так, будто он только что отошёл от зеркала. «Мужчина не может быть так красив», — подумала Церера, но, к сожалению, она знала: этот — может и должен.
Цебитара в Риме знал последний бродяжка. Сплетни о нём распускали с таким же удовольствием, как об императорской семье. Что и говорить о том, что его появления здесь, в месте куда приходили развлекаться, тратить деньги и переживать, ожидали как явления пророка древних богов.
Клемента знала его куда лучше всех других, но даже она не смогла бы предсказать, какую выходку ей предстоит наблюдать сегодня.
Цебитар бросил на неё быстрый взгляд и мягко улыбнулся. Кивнул. Он тоже знал Ариану давно и хорошо – хотя и совсем не так хорошо, как хотелось бы ей самой.
— Тоже желаете увидеть снежную пантеру, патриций? — она легко улыбнулась и повернула голову так, чтобы шея в вырезе декольте казалась длиннее.
Цебитар замешкался с ответом. Это было странно — сколько Клемента знала его, Маркус Цебитар всегда знал, что сказать.
— Императорская чета желает посмотреть на Пантеру. А я желаю того, чего желает император.
— И императрица…
Луцио получил в награду испепеляющий взгляд и резко заткнулся.
— По-моему, дражайший распорядитель, вы не цените своих гостей, — холодно заметил Цебитар, — вам давно пора бы покинуть нас и проверить, почему не несут вина.
— Абсолютно верно, мой дорогой господин, — Луцио отвесил неловкий, но старательный поклон и, не разгибаясь, засеменил к дверям, однако на полпути задом врезался в тело другого патриция, уже стоявшего в дверях.