– Молись своим богам, мразь, –
процедил Повелитель Ночи, оказавшись у противника за спиной. –
Благодари их за то, что у меня нет времени сполна воздать тебе за
твое существование!
Он резким движением вскрыл кожу и
мышцы вдоль хребта твари, погрузил в рану свободную руку и с силой
вырвал позвоночный столб из окровавленного врага. Существо издало
протяжный вздох экстаза и повалилось на палубу. Черные глаза
навыкате, усеивавшие почти все его тело, увлажнились белесым
гноем.
Оставив трупы, поддавшиеся
ускоренному разложению, Севатар двинулся дальше. Его ждали новые
схватки с обитателями Скитальца. Ни один не был похож на другого.
Многие выглядели как вывернутые наизнанку насекомые или амфибии.
Некоторые пытались говорить, но их речь причиняла Яго физическую
боль, одновременно заставляя его разум биться в припадке
психошока.
Севатар проходил через галереи и
круглые залы, по которым разносились булькающие стоны и заунывный
плач. Он так и не понял, откуда истекает свет. Казалось, светится
сам воздух.
Порой он встречал существ из
Материума. Люди, ратлинги, скваты, эльдары. Ич-чиа из Миров Дакса.
Косари, странствующая раса убийц и наемников. Медлинги с дальних
границ Сегментума Обскурус. Все они были безумны. Их пытали,
расчленяли, перекраивали. Но не убивали.
Создания, издевавшиеся над ними, были
извращены и покалечены еще больше. Они не обращали внимания на
Севатара. Он платил им взаимностью, просто переходя из одной
галереи гротеска и боли в другую.
Яго чувствовал, что сходит с ума. Он
чувствовал, что это место создано, чтобы сводить с ума.
Что-то знакомое ощущалось в
окружении. Это был имперский корабль, и большой. Вроде линкора. Но
судно настолько изменилось, что невозможно было определить его тип
и принадлежность.
Ментальные приступы учащались. Один
раз Яго едва не погиб из-за них во время схватки с обнаженным
клешнеруким человеком без головы.
Отдышавшись, Повелитель Ночи
продолжил путь в алом сумраке, оглядываясь по сторонам. Бывший
капитан Восьмого был уверен, что не встретит в жизни картин,
которые ужаснут его разум. Он был наивен. Как дитя.
Дитя.
+ Альтани! + рискнул выкрикнуть Яго и
тут же поплатился взрывом внутри головы, который согнул его
пополам.
– Малышка! – заревел он что было сил,
наплевав на мучительную боль во всем теле, которая прорывалась даже
через сковывающие ментальные барьеры.