Выйдя из закутка с душем, посвежевший
Севатар вместо вонючих лохмотьев увидел на земле аккуратно
сложенную одежду. Темно-серые штаны и туника, высокие сапоги из
тонкой кожи. Все под размер космодесантника.
Поверх одежды лежал револьвер.
Древняя модель с барабаном на восемь электрических патронов. Оружие
переделали под руку транс-человека. В остальном это был все тот же
револьвер. Яго знал его имя. «Аластор». Им владел его отец. Тот,
которого Севатар никогда не видел и о котором мать никогда не
говорила.
Подобрав одежду, Яго нашел под ней
самодельные солнцезащитные очки из потертого пластика. Местные
никаких очков не носили, за многие поколения привыкнув к слепящему
свету, легко прозрачную атмосферу, в которой не образовывались
облака.
Повелитель Ночи оделся, повесил на
бедро перевязь с ножами (вторую потерял на Скитальце). Сунул
револьвер за широкий пояс, к нему же прицепил кожаный мешок с
патронами, которые тихонько потрескивали, соприкасаясь
фланцами.
– Ой, а ты совсем… не такой, –
смущенно промолвила Альтани, когда к ним вышел Севатар. Девочка и
пилотом сидели на деревянной лавке перед домом Шакти.
– Прости, если лезу не в свое дело… –
Ноунейм прочистил горло.
Яго понимал, какую тему хочет поднять
смертный. Он метнулся к пилоту так быстро, что для человека
космодесантник будто телепортировался, а девочка-псайкер не успела
увидеть во внешних слоях ауры его намерение.
– Я свежевал целые города, топил
планеты в крови и страхе, – прошипел Повелитель Ночи, нависнув над
пилотом, и тот ощутил шевеление внизу живота. Нет, то были совсем
не бабочки.
– У львят Джонсона для таких как я
есть особое слово, – губы космодесантника едва не коснулись уха
Ноунейма. – Эскатон. Разрушитель Миров. Не думай, что мы друзья,
человечек. Не думай, что знаешь меня. Не думай, что я, – он хищно
усмехнулся, – не опасен для тебя.
Севатар распрямился и широко искренне
улыбнулся, взяв Альтани на руки. Ноунейм попытался сглотнуть, и не
смог. У него все пересохло.
+ Яго, я думала, что мы бежим от
Темных Ангелов, + ментальный голос псайкера коснулся его разума
легким прибоем из топленого молока.
+ Это тоже, + согласился он. + Но еще
тут есть человек, который исправит то, что сделал Мнемок.
Имя вызвало в его сознании вспышку
ярости, и Альтани инстинктивно разорвала контакт, когда эмоции Яго
обожгли ее.