– На все судьба. Не он первый, не он последний.
– Что ты имеешь в виду?
– Женщину.
По подоконнику застучало. Стекло прочертили первые капли. Их становилось все больше, они текли, перемешивались, размывались.
– Но наша квартира… Размен… Рушить то, что создавал еще его дед?
– Такое уж время пришло… – Мама вздохнула. – И кажется, это надолго.
Наш дом считался элитным. От риэлторов отбоя не было. Рыночная цена позволяла крутить носом, рассматривая варианты.
Остановились на двухкомнатной для родителей, в доме чуть проще, чем наша высотка, но довольно приличном, той же эпохи, в том же районе. Для меня выбрали тоже «двушку», без истории, без отделки, в панельной коробке весьма окраинной новостройки.
Обиженным я себя не чувствовал. Немного жаль было расставаться с центром, зато возник легкий избыток денег на обустройство жилья. Не так уж и важно, где проживать, куда важней – с кем разделить судьбу. Я предвкушал любовь, наконец-то свободную, раскрепощенную.
Для переезда отец договорился привлечь рабочих из зоопарка. И машину побольше, чтоб одним рейсом управиться. Рабочих выделили. Но в назначенный день не оказалось свободных фур. После экстренной телефонной ругани отец согласился на то, что ему смогли предложить.
Халявное средство передвижения представляло собой платформу с клеткой для транспортировки крупных животных. Впрочем, на совесть вычищенную, – таким образом, нашему скарбу не угрожали ни пятна, ни запахи. Отменные габариты позволили загрузить мебель и всякое другое движимое имущество. В кабину забрались водитель и мама. Прочие разместились сзади.
Тронулись, вырулили со двора, влились в поток. Наш дом, мои детство и юность, качаясь, поплыли в прошлое.
На светофоре рядом с нами остановился троллейбус. Пассажиры прильнули к окнам, тыкали пальцами, махали ладошками. Вымотанные погрузкой, мы сидели, не реагируя. Я вдруг представил, как это выглядит со стороны.
По городу в меблированном кузове едут мужчины. Разного возраста, внешности, перспектив, рассевшись кто как. Едут приемлемо, даже комфортно, с некоторым даже шиком.
Мужчины, взирающие сквозь прутья клетки.
Мы с отцом переглянулись… и рассмеялись.
Я знал, что выход на работу – вступление во взрослую жизнь.
Однако представлял я эту жизнь несколько иллюзорно.
Юность всегда рисует будущее романтически. Но что такое романтика? Это замещение опыта, которого нет, фантазией. То, что рассказывают детям взрослые – только контур, причем, лукавый. Содержание лукавства открывается постепенно, в свой срок.