– Йа-а-а-а-а, – раздался по округе
крик, переходящий в визг: и сама сковородка была горячая, а ещё на
ней в масле жарился лук для супа.
– Да как ты!.. – жених очнулся от
ступора, схватил нож…
Всё-таки Лейтис питала к парню тёплые
чувства, поэтому лишь ткнула парня в нервный узел, выбивая нож,
одновременно направила уже бывшего жениха головой в соседний шкаф.
Ломать руку или оставлять на спине метку на память второй
сковородой девушка не стала.
– Тварь. Чтобы больше вокруг меня не
крутился. Забудь моё имя и где живу.
Затем с гордым видом вышла на улицу,
прошла шагов пять, сорвалась и побежала… чтобы угодить в объятия
Ислуина.
– Спокойно, спокойно, девочка моя. Я
рядом.
– Он… они…
– Я видел. Ты молодец. Я рядом,
держись.
Ислуин крепко прижал девушку к себе,
ощущая, как её начала бить мелкая дрожь. Дальше посмотрел на
выскочившего следом Хендри – похоже, руку ему Лейтис сломала или
вывихнула. Поглядел на высыпавших на шум и крик соседей.
– Хендри. Человек, способный поднять
руку на мою дочь – мерзкий негодяй. Что ты, что твой сын. Оба вы
мерзавцы, недостойные волоса моей дочери. Значит, правильно мне
рассказали, значит, и насчёт остального не врали про тебя. А я-то
не поверил, хотел подойти сначала, поговорить как мужчина с
мужчиной без лишних глаз. Помолвку считаю разорванной.
Подавитесь.
Ислуин снял с пальца Лейтис кольцо.
Демонстративно на него плюнул и бросил в пыль под ноги бывшему
жениху, выскочившему вслед за отцом. После чего придерживая Лейтис,
которую не держали ноги, медленно пошёл к дому. И никак не мог
понять, хорошо всё случившееся сегодня или нет? Вроде и свадьба
точно отменилась, и намёк соседи услышали. Вон явно начали
перешёптываться, поглядывая на Хендри – и чего такого нехорошего
про него намекал почтенный аптекарь? К вечеру и слухи вспомнят, и
остальное додумают больше чем надо. Успех… только почему с каждым
шагом на душе крепнет очень странное ощущение, что Ислуин тоже
остался в дураках?
***
Остаток дня и первая половина ночи
оказались в жизни Ислуина не самыми лёгкими, хотя случалось в его
биографии много и разного. Сначала пришлось долго успокаивать
Лейтис: у девушки – стоило им переступить порог дома, и на них
перестали пялиться прохожие – началась самая натуральная истерика.
Когда Лейтис наконец-то успокоилась и только легонько всхлипывала
«что дальше», магистр не нашёл ничего умнее, чем показать собранный
на Хендри компромат. Не только то, как он во время поездок в
соседний Торфинс захаживал к любовницам, но и как посещал бордели.
Причём самого низкого пошиба из тех, где хозяева разрешают
издеваться над проститутками.