Ближе к рассвету я почти освоилась в новой компании, и, в целом, ребята мне понравились. Обычно я стараюсь не торопиться делать скоропалительные выводы при распознавании новых характеров. А тут, поди ж ты, за несколько часов разобралась! Впрочем, мне не надо было сильно напрягаться, все персонажи как на ладони – видно, это романтика ночи способствовала атмосфере коллективного доверия и открытости.
Знакомы они были давно. Алена заправляла друзьями и слыла хозяйкой положения неспроста. Она со смехом мне заявила: «Мне на базе все можно! Я ж ветеран». Так повелось, что мать Алены с наступлением сезона отправлялась в длительную командировку, прихватив с собой дочь – и… до самой осени! В городе она работала рентгенологом при больнице скорой помощи, а здесь официально исполняла обязанности фельдшера. Впрочем, при необходимости могла провести диагностику как квалифицированный доктор, но чаще всего ей приходилось оказывать помощь профессиональной медсестры, поскольку ушибов, заноз, открытых ран, укусов насекомых, вывихов и растяжений связок здесь, в горной местности, было не счесть. По ходу службы на турбазе женщина поправляла здоровье, подорванное на вредной работе, – дыша чистейшим горным воздухом; можно сказать, что те критические дозы облучения, накопленные организмом в клинике, здесь нейтрализовала сама природа. Кстати, мать и дочь проживали там же, в амбулатории, что было очень удобно при круглосуточной работе фельдшерского пункта.
Стаж пребывания на турбазе имелся у всех четверых. К примеру, Костина бабушка каждое лето подрабатывала на кухне. Выпечка на полдник в ее смену была настолько воздушна, что некоторые хозяйки, находящиеся на отдыхе, пробирались в святая святых – за кулисы столовой, чтобы выклянчить у нее рецепт приготовления отменного теста. Бабушка была доброй, охотно делилась секретами со всеми желающими. Больше всего ей удавались фигурные булочки с кунжутом, которые плелись из длинного жгута теста и напоминали замысловатые морские узлы. Костя уверял, что их форма никогда не повторяется, а еще с доброй улыбкой сообщал, что баба Шура свои фирменные изделия любовно называет «финтифлюшками», а он этих самых финтифлюшек может съесть за раз целую гору. По возрасту бабуле уже давно пора было отдыхать, но из года в год старушку умоляли поработать еще сезон, пели дифирамбы знатной стряпне, и она сдавалась. К внучку-то в Красноярск не больно наездишься. А тут и Костя рядом, и сама сыта, и внучок. «Да, уж. На казенных-то харчах да на бабушкиных пышках, – думала я, поглядывая на Костю, когда тот исповедовался, – экий здоровяк вымахал!». Видно, тут как раз имел место тот редкий случай, когда корм был весь в коня.