Алена приступила к осмотру. Сначала она без колебаний погнула в разные стороны мою наиболее пострадавшую стопу, на предмет исключения растяжения связок. Я взвизгнула, видя, что девушка собирается проделать то же самое с окровавленным и уже опухшим желудем моего мизинца.
– Я его… сломала?!
– Не… Просто порезалась. Так, чихня… – успокоила она и тут же бесцеремонно одернула, шлепнув меня по рукам. – Ой, да не вертись ты! И ручонки свои шаловливые убери…
Затем Алена приступила к обработке ран. Слегка щипало, но было вполне терпимо. Костя все порывался помочь подруге, но от него было больше суеты, чем дела. А Димка отворачивался, и его передергивало, будто он сам испытывал боль.
– Ничего страшного не вижу. Легкие царапины и поверхностные ссадины, а так все нормально, даже не потянула, – был поставлен утешительный диагноз.
– Ленка, ты готовый врач! – восхитился Дима.
– Теоретически я тоже мог бы оказать первую помощь, – похвалился Костик, сын инструктора по туризму.
– Вот именно. Теоретически. А у меня опыт! Сколько раз мама в Шушенское уезжала, а я за нее оставалась. И заметь, никто из пациентов ни разу не усомнился в моих профессиональных качествах, – привычно осадила своего друга Алена, ловко орудуя пинцетом с тампоном.
Она с пристрастием оглядела свою работу: «Полина, как тебе, нормально?».
– Замечательно. Спасибо тебе, Ален.
– Ну, вот. А то дома наверняка ни бинтов, ни ваты.
– Ой! Я об этом даже как-то не подумала.
– Надо бы укол ей еще от столбняка сделать, на всякий случай, чтобы заражения крови не было, – брякнул Дима то ли шутя, то ли серьезно.
– Советчик! Тебе бы самому не мешало всадить укол от бешенства. Мы уж думали, что ты умом двинулся, когда с пустым местом заговорил, – по-доброму подкалывала Алена приятеля.
– А сами-то драпали! Чуть шеи себе не свернули, – усмехался Димка и победоносно заявлял: – Выходит, все-таки поверили в мою высшую силу. Я ведь шкурой чувствовал: у меня получится…
Повелитель высших сил, видимо, не прочь был обсудить свои магические способности, но дежурная медсестра зевнула и равнодушно, без всякого намека на хорошие манеры, молвила:
– Ладно, народ, давайте уже, валите. Расходиться пора, а то на спанье и так времени не осталось.