– А, ё-мое! Чем же тебе помочь?..
Потоптался по кухне, порылся в стеклянном шкафу. Владимир слышал, как удалялись его шаркающие по полу шаги и как, дойдя до спальни, что-то говорил жене, потом вернулся.
– Никому ты здесь, Вовка, на хрен не нужен. Ни сыну, ни сестре. Говорю: «Люб, вставай, брат обжег ногу». Никакой реакции.
– Во! – хлопнул себя по лбу Анатолий, увидев в углу шкафа пачку пищевой соды. – На, посыпь, к утру пройдет. И Люба не нужна здесь. Сами справимся.
Он тяжело опустился на стул, налил себе и, глядя куда-то в стол, тихо и совсем серьезно проговорил:
– А ты знаешь, я в чем-то жене даже завидую – она смогла сохранить цельность натуры, а я вот… – и он на одном дыхании «опрокинул» стопку.
Следующим днем была суббота. Владимир проснулся, не радовало яркое весеннее солнышко. Голова гудела, виски ломило от тупой боли, к горлу подступала тошнота.
Встал осторожно, чтобы не потревожить рядом спящего сына. Одеваясь, слышал, как сестра гремит посудой на кухне.
– Доброе утро, Любовь Васильевна.
– Доброе, доброе, братик. Ну вы даете, вчера аж три бутылки выпили.
– Как три? – оторопел Владимир. – Я уходил спать, третья бутылка нетронутая была.
– А пустых-то три.
– Это получается, – Владимир почесал затылок. – Ну Анатолий Николаевич, ну силен!
В комнате повисла неловкая томительная тишина.
– Да, видно основательно и серьезно взялся за изучение методической литературы, – спокойно произнесла хозяйка.
– Он же раньше так не пил, – удивился Владимир.
– Так раньше и зарплату водкой не давали, – возмутилась сестра и, немного помолчав, спросила:
– А ты тоже раньше вроде так не пил. И от родителей как бы трезвым пришел.
– Да там как-то неудобно было, – виновато прятал глаза Владимир, – а здесь с Николаичем под настроение и набулдырились. К родителям когда пойдем?
– К двенадцати мама приглашала. Еще ведь помочь надо приготовить. Чай будешь?
– Да что ты! Пока не могу. Пойду умоюсь, разомнусь, там видно будет.
Любовь Васильевна пошла в спальню будить мужа.
– Подожди, подожди, – бормотал Анатолий, не открывая глаз. – Можно я у вас посплю? Домой не пойду, не могу идти.
Жена сначала не могла понять в чем дело, потом захохотала и бесцеремонно скинула на пол одеяло:
– Вот так напился! Родной дом не признал!
Анатолий медленно открыл глаза и не смог сразу понять: где он и почему так холодно? Но услышав раздраженный голос жены, пришел в себя: