Может, поэтому Маурицио тоже заговорил громко, отчетливо:
– К сожалению, я позвал вас, чтобы сообщить плохие новости. Первая – код смартлока изменен. Как вам известно, обе двери титановые, с противосъемными штырями – их хрен спилишь, да и нечем здесь. Решетки на окнах стационарные. Другими словами, дом запечатан.
Испущенный аудиторией вздох больше походил на всхлип, но оратор перекрыл его железным голосом:
– Не паниковать! – и, словно пресекая панику, поднял открытую ладонь. – Второе. Мы получили еще одно сообщение.
Он достал телефон и зачитал текст:
– «Способ передачи документов будет сообщен позже». Это означает, что убийца – не Анна. И не я. Разумеется.
– Разумеется? Вы с Аннет запросто можете быть сообщниками, – вскинулся Дидье.
Клаудия пихнула его в бок локтем.
– Не так уж Альфонс и не прав! – неожиданно вступилась Патриция. – Не в смысле, что сообщник ты, Маурицио, это бред, а что – он существует, сообщник. Ты сам сказал, он где-то недалеко. Необязательно в доме, он может быть и на улице, и в домике де Розов…
Она запнулась и уже медленно докончила:
– Их поэтому и не видно.
Клаудия махнула на сестру рукой:
– Ой, да ладно! Они же безвредные совсем! И столько лет нам служат! Матери то есть.
– О супругах де Роз нам ничего неизвестно. Но исключать худшее мы не можем, – все тем же металлическим голосом сообщил хирург. – Под худшим я имею в виду их насильственную смерть.
По залу пронесся общий, усиленный эхом стон.
– Кстати, третья новость – у нас еще один труп, – сообщил Маурицио.
Слушатели принялись вертеть головами, недоуменно пожимая плечами, – вроде все были на месте.
Подождав немного, Маурицио продолжал:
– Слава богу, на этот раз собака. Мне жаль, Клаудия.
– О нет! Только не это! Только не Бонапарт, – вскрикнула хозяйка барбоса. (Вот как его, оказывается, звали.) – Его-то за что? Не повинное ни в чем существо! Где же он?
Брат печально кивнул в направлении клумбы. К злосчастному окну кинулись все, кроме уже наглядевшихся на грустное зрелище и Филиппо, – Патриция велела ему не смотреть. Чтобы исключить случайное попадание трупа в кадр, посадила мальчика на банкетку, стоящую под зеркалом между окнами. В кресло соседнего простенка опустился Карло и раскурил сигару. Анна первый раз видела, чтобы в гостиной курили, но нарушителю никто ничего не сказал. Его и раньше-то нечасто замечали, а в кризисных условиях он сделался совсем невидимкой.