Пока перетягивали ногу жгутом, останавливая кровотечение, пока перекладывали его на плащ, чтобы вынести в безопасное место, ротный поддерживал голову отделенного и всё приговаривал:
– Это ты молодец, Гаврилов. Это – орден, друг ты мой дорогой. Ты только потерпи, только держись. Сейчас подлечишься, а награда не уйдет.
Но держаться он больше не мог. Улыбнулся ротному – и потерял сознание.
Очнулся в госпитале.
… – В госпитале он очнулся. Ты, Филиппыч, доконал уже своей байкой. Ну и где твой орден? Обманул что ли тебя ротный? Или ты нам заливаешь? Не было никакого боя, а ты драпал – и получил в ногу, а, может, в мягкое место? А? Ну сознавайся!
Сидящие в кружок в гараже приятели подтрунивали не зло. Привыкли они к этим рассказам, когда выпивали по кругу. Да и сам Василий Филиппович привык к подтруниванию друзей, не обижался. А сейчас обиделся. Горько, больно стало. Даже допивать свою стопку не стал, махнул рукой – вышел из гаража.
Никто не верит. Ни друзья, ни сын. А ведь было, было так! Как же помотала его война! Кем ему только ни пришлось быть! Был и сапером. В октябре сорок четвертого наступали на Ригу. Немцы подготовились: основательно заминировали поле. Какой же дождь тогда лил! Как скользко было ползти! На сапоги налипала грязь, они тяжелели невероятно. Но его отделение под сильным артиллерийским огнем проделало-таки два прохода в минном поле – и пехота смогла продолжить наступление. Вот она, медаль «За боевые заслуги». За этот самый проход в минном поле.
Василий Филиппович сидел на корточках перед табуреткой. Он покрыл ее газетой, разложил награды, поглаживал их рукой. Не везло ему с ними. Вот медаль «За победу над Германией». У друга такая же медаль пропала. И он выпросил у Василия его медаль, чтобы в школу на сбор сходить. Сходил. Потом как-то недосуг было спросить медаль обратно, а друг умер. Когда же после сорока дней пошел он к вдове, та заартачилась:
– Ничего не знаю – все награды мужнины. И вообще – я их в гроб к нему положила.
– Да как же так, Татьяна? Там же моя медаль.
– Ну, не знаю. Не выкапывать же сейчас.
Погоревал, конечно, но выход нашел. Отыскалась у кого-то медаль «За доблестный труд во время войны». Внешне похожа, правда, надпись на реверсе пришлось стереть. Не любил Василий Филиппович эту медаль – не настоящая она была какая-то. А вот орден… Кстати, у брата Викентия, жившего тогда в Омске, орден был. Орден Отечественной войны первой степени. А вот за что – толком брат Викентий объяснить не мог. И не любил разговоры на эту тему. Но Омск далеко – не наездишься. Был у брата всего раз, и поговорить о награде не пришлось. Да и не знали братья, что в военной спешке писарь наградного отдела перепутал их имена. И Викентий не мог совершить того подвига, потому что, еще раньше, потеряв в бою ногу, был списан подчистую.