Чаепитие не задалось. Сперва Лешка выспросил у меня что же
произошло на самом деле со мной, с вороном и пирожными. Он слушал
внимательно, иногда задавая наводящие вопросы. Не сочувствуя и не
ругаясь. Его поведение понравилось, но эмоционально пережив
воспоминания, я вновь чуть не расплакалась.
Лешка пытался меня смешить, и я понимала, что это не просто
дружеская поддержка. Но сейчас я не была готова к новым отношениям,
памятуя как закончились предыдущие: один посмел поднять на меня
руку, а второй нашел мамины фамильные драгоценности и с ними
сбежал.
— Ладно, мелкая, тебе поспать надо, а то совсем расклеилась со
своим птицем. Да и мне не помешает уже вздремнуть, — наконец
невесело улыбнулся сосед.
— Почему мелкая? — вяло поинтересовалась, оглядывая высокую
поджарую спортивную фигуру парня с длинными ногами. — Я ненамного
ниже тебя.
— Потому что ты девочка, а значит, априори, мелкая, — все же на
его лице появилась широкая добродушная улыбка. — Иди, ложись спать,
я сам закрою дверь, и помни, процедуры и перевязки начинаются с
шести утра.
— Да помню, помню, — пробубнила, еле сдерживая зевок.
Прежде чем забраться в кровать, подошла к ворону. То, что птица
еще жива было видно по подрагивающему горлу. Приоткрыв клюв влила
несколько капель воды. Не хватало еще, чтобы после таких мучений с
ним, он сдох от обезвоживания. Уже собиралась уходить, но почему-то
продолжала стоять, а затем, сама не понимая зачем я это делаю,
растерла ладони друг о друга до ощущения покалывания и огня в них.
Обычно, именно с этого начинался сеанс массажа для моих маленьких
пациентов. Мне всегда хотелось, чтобы им было комфортно, вот и
разогревала руки. А сейчас начала оглаживать пернатого больного, не
прикасаясь к нему, просто делясь теплом своих рук. Только после
того как желание продолжать такое странное занятие прошло, пошла
спать, удивляясь сама себе: что это было?
Сон был муторным, я никак не могла вырваться из кошмара,
переживая вновь и вновь нападение стаи. Будильник прозвенел
непозволительно быстро. На полном автомате сделала, что велел Лешка
и вновь завалилась спать. А через три часа меня подняла с постели
трель дверного звонка. Нещадно зевая и кутаясь в халат, направилась
ко входу. В дверях стоял выбритый и свежий как огурец сосед, словно
это не мы с ним полуночничали, спасая ворона. Оглядев меня и
хмыкнув, оттер плечом и прошел в квартиру, бросая через плечо: