С другой стороны, стоило бы оставить часовых для того, чтобы не
подошли дикие звери, но это было бы актуально только если бы нас
по-прежнему было трое. Такая большая группа, как наша, не вызовет
интереса у диких зверей — они не станут с ней связываться, они
поищут добычу полегче.
Действительно единственное, ради чего можно было бы оставить
наблюдение — это чтобы проследить за Драйзом, но даже это не было
нужды делать специально — я достаточно чутко сплю для того, чтобы
не пропустить, как ему приспичит встать или хотя бы просто
перекатиться набок. Не с его весом. Не с его комплекцией. Как ты ни
крути, как ты прекрасно не владей собственным телом — если оно
похоже на воздушный шарик без веревочки, тебе чтобы встать
понадобится минимум две попытки.
И каждую из них я услышу.
Кроме того, конкретно мне завтра силы понадобятся больше всех,
так что не спать всю ночь я просто не могу себе позволить. Да, у
меня молодое и сильное восемнадцатилетнее тело, но даже у него есть
свои пределы, и за последние несколько недель оно вполне могло к
нему вплотную приблизиться. Сомневаюсь, что за всю жизнь на долю
Сержа Колесникова выпадала хотя бы половина событий, что выпали мне
чуть меньше чем за месяц. Так что лучше не рисковать.
А выставлять часовыми кем-то, кроме меня, было в принципе
бессмысленно. Это же не воины, это подростки. Они сами не заметят,
как уснут. И их даже нет смысла за это корить — это физиология и
полное отсутствие привычки, которое не выработать за пять минут
одними только словами.
Так что единственное, что остается — это обнять Нику, закрыть
глаза и постараться уснуть.
Пробуждение было не из приятных, скажем прямо. Угли в костре за
ночь протлели в золу и уже не давали никакого тепла, не говоря уже
о земле, которая успела остыть явно задолго до того, как я открыл
глаза. Бок, на котором я спал, задеревенел и едва ощущался, но это
ничего — быстрая разминка приведет мышцы в порядок. Гораздо хуже,
если я, или даже не я, а в принципе кто-то из находящихся здесь,
застудил себе почки после сегодняшней вынужденной ночевки. Впрочем,
у нас есть Ника, которая худо-бедно сможет с этим помочь, а, если
сегодняшний наш план выгорит, то скоро мы сможем получить и
нормальную медицинскую помощь.
К счастью, у меня немного меньше стали болеть ноги, а после
того, как Ника влила в меня свежую порцию восстановившейся за ночь
праны, стало вообще почти хорошо. Я снова мог ходить, бегать и
прыгать — через боль и без особого удовольствия, но это хотя бы у
меня получалось.