Дверь на мгновение распахнулась, пропуская кинутую верной рукой
пачку рафинада. Такое не имеет право упасть на пол!
— Другое дело, — огладил я запечатанную пачку, встал с пола и
отряхнулся.
— О, Максим, привет! — окликнули с другого конца коридора. — Ух
ты, сахар! — добавили без перехода.
— Да, сахар, — важно ответил я, кивком приветствуя Сашку и Витю
из младшей группы.
— А можно… кусочек? — нерешительно замялся Санек.
— Хм, — изобразил я раздумья. — Обмен?
— Обмен!
— Я хочу большую кружку, кеды с синей полоской и раскраску с
карандашами.
— Это обойдется тебе в половину пачки!
— Десять кубиков, и в раскраске должно быть не меньше половины
чистых листов.
— Десять каждому! — переглянулись они.
— Идет!
***
Николай рухнул на постель без сил. Затратный ритуал, первый этап
«воздушной вьюги», требующей выплеснуть кучу сырой энергии для
формирования техники уровня «ветерана», забрал все резервы — а
значит, с его побитой энергетикой о даре можно было забыть минимум
на неделю. Как и планировалось, в общем-то. Он прекрасно знал о
последствиях, когда готовил посвящение.
Поэтому так важно было все сделать с первого раза, важно было
надавить на парня, обратить краеугольную процедуру в пустяк, что
совсем не просто — тут, в небольшой комнатке, с простой банкой и
водой. Это вам не золотая роскошь «Государевых фонтанов», не
удивительные «Дороги Самоцветов» в землях Шереметьевых, и даже не
самый доступный, потому что очень хиленький, источник Силы на
Арарате. Вместо торжества, гордости и ощущения причастности к
чужому величию — проходной тест с первой странички погрызенной
(паршивец!) методички. Может быть, потому и сработало— а на тех же
«фонтанах» люди порой по два дня живут, пока что-то
«проклюнется».
«Получилось, все получилось», — успокаивающе шептал себе
Николай, продолжая бездумно рассматривать потолок. Но светлые
эмоции не торопились смывать из души память о страшном напряжении
последних минут. Потому что кое-что все-таки пошло не по плану — и
именно поэтому дрожат кончики пальцев, размазывается мир вокруг —
стоит открыть глаза, дико колотится сердце.
Волнами возвращалось ощущение страшного, ужасающего чувства
потери контроля над вздорной стихией. Чувства, как пальцы,
соскальзывают с удерживаемого булыжника Силы, под которым замер,
стараясь, вихрастый мальчуган. Сломанный дар напомнил о себе — то,
что раньше он мог удерживать часами, порвало удила.