Напряжение - страница 85

Шрифт
Интервал


Попытался вытащить первого — и чуть сам не упал внутрь ящика. Уж больно тяжелым оказался медвежонок, а по виду совсем не скажешь. Или я ослабел? В голове снова начало шуметь. Кое-как, упираясь в стенку, вызволил первого, а за ним и второго, уложив на землю рядом.

— Так я их точно не утяну, — посетовал вслух и принялся разглядывать помещение палатки в поисках того, что мне может помочь. А затем и прошелся, выглядывая на полках хотя бы ткань — на нее можно будет уложить медведей и поволочить за собой, а там взрослых помочь попрошу. Если не усну еще раньше — глаза предательски начали слипаться, закрываясь сами по себе. Пришлось пнуть мизинцем угол ящика (проверенный метод!) и искать дальше, припрыгивая на одной ноге. Нужная вещь обнаружилась в самом дальнем краю, задвинутая меж полок и внешней тканью палатки — там, стоя на одном колесе, дожидалась меня самая настоящая тележка! И размерами отлично подходит — можно даже третьего медведя положить, только где его взять?

Расшнуровав непослушными руками (а скорее порвав окутанными даром руками, чем разобравшись в узелке), я впустил в помещение яркий солнечный день — веселый и беззаботный, как и я часом раньше.

Хмуро оглядел пространство палатки, наметив путь движения тележки, чтобы не упасть и не застрять во влажной земле. Взгляд зацепился за два по-прежнему лежавших тела, да так и остался на них, пока голова решала — хорошо это или плохо? Сонные мысли путались и не хотели их жалеть, а даже наоборот. Целый день в этом зоопарке мне показывали, что безопаснее всего находиться внутри клетки, оставив опасных зверей — злых фиолетовых, равнодушных взрослых и жадных похитителей — по ту сторону решетки. Мир в городе совсем не такой, как я думал. За мороженое тут воюют, умеющих делать красиво — воруют, а подарки совсем не ценят, желая друг другу боли и зла, а не радости. Наверное, так тут правильно. Я ведь ничего не видел за пределами интерната. Наверное, нас там специально так учат — помогать и прощать, чтобы в городе нас побили и похитили, заставив работать за надежду на лучшее. Значит, я поступил правильно — по законам взрослого мира. Придется переучиваться.

Я подошел к Абдуле и присел рядом, рассматривая красноватую маску боли на его лице.

— Нет тут доктора, а ты зуб давал, — попенял я ему. — Слово надо держать.