— Так, да! — со злостью принял я вызов.
Но тут же успокоился. Злость — плохо. Вот любопытство…
— Интересно, а что, если сделать так?.. — Почесав затылок, я
положил руку на грань и пустил сквозь нее силу.
Звезды тут же ринулись ко мне, облепив ладошку и сжавшись
маленьким солнышком.
— А теперь — так!
Азартно прикусив язык, вытянул другую руку и окутал ее Силой
Крови, а затем медленно и осторожно создал мостик меж ладоней.
— И вот так!
Я попробовал «зажечь лампочку» в свободной руке, черпая силу из
левой, но используя только свой дар.
Сначала сияющей лентой, а потом и сплошным потоком огоньков
расцвел воздух вокруг, освещая парк светом нового дня — доброго и
свободного! А в кубе никого не осталось — с довольством отметил я,
потянулся, разминая мышцы и одним жестом стряхнул прилипшие к рукам
звезды.
— Бывайте, всем привет! — Помахал им рукой.
Только они что-то совсем не торопились улетать.
— Ну ладно, — пожал я плечами, взгромоздил тележку на руки и
пошел дальше к выходу. По подозрительно ярким тропинкам.
— Эй, вам туда, — остановившись, ткнул пальцем, указывая облачку
огоньков в небо. Но те совсем не впечатлились, продолжая со
знакомой медлительностью летать над головой. — Ну ладно, но только
до выхода! — сдался я неожиданным попутчикам.
А вообще — удобно: светло, и кочки можно объезжать.
Так что до ворот мы добрались быстро. До высоких, кованых,
закрытых ворот, с огромным замком на цепи.
— Так, и что делать? — спросил медведей, но те предательски
спали. А звезды вообще неразговорчивые — ни «спасибо», ни «ура» от
них.
Глянул влево — так же тянется забор, сплошной стрелой, иногда
скрывавшейся за деревьями. Глянул вправо — и к облегчению (а я уже
приготовился лезть с медведями на дерево) обнаружил небольшую
сторожку, приютившейся под разросшейся березовой кроной. Подошел
ближе и сумел заглянуть в окно, хотя когда оставался последний шаг,
уже знал, что там точно кто-то есть — уж больно громко оттуда
храпели, аж стекла дрожали. В отсветах звезд дремал бородатый
старичок, накрывшись серым пледом. Рядом с ним, на столике,
блеснула высокая бутыль, из тех, что так любил таскать дядя Сергей
первые недели, и граненый стакан. В их тени пряталась тарелочка с
двумя зелеными огурцами. Предательски буркнул желудок, требуя если
не ключ от ворот, то хотя бы один огурец.