Нежданно перед нами возникла какая-то препона, и я влетела в
нее, ощутив под рукой теплый живой бок. Остро послышался конский
запах, и мы услышали злой голос:
- Ку-уда-а? Тетехи, дурищи! С-стоять! – слышался над головой
мужской рык и испуганный конский храп. Мы дружно дернулись обратно,
но нас придержали, схватив за одежду.
- Да стойте вы! Что сталось-то, чего вы мечетесь? – сердито
допытывался тот же незнакомый голос.
- Ой, дяденька! Помоги! – взвыла отчаянно Любча, - уйти нам
надо, там тьма разбойников следом…
Я только почуяла, как меня мигом вздернули вверх, неловко
приложив о конский бок и крепко прижав к нему, и земля понеслась
перед моими глазами во вспышках молний, под густыми дождевыми
струями, яростно взрывающими сухую дорожную пыль. Где-то со стороны
слышались громкие стоны Любчи:
- А я же у дома клунок выронила, да погоди же ты, окаянный! Как
же теперь без одежки-то совсем?
- Стихни! – раздался сверху злой рык, - а то выкину прямо
здесь.
Не знаю, сколько я так терпела, а только синяков на теле еще
прибавилось – во что-то я была нещадно вдавлена, какой-то твердый
край врезался в бок. Скоро я сипела, втягивая воздух сквозь зубы от
боли в отдавленных ребрах. Уже не было сил и мочи терпеть, когда
меня, наконец, опустили на землю, придержав, чтобы не упала. Я так
и стояла, согнувшись и схватившись за наболевшую сторону. Конь
прошел чуть вперед, мужик соскочил с него и, схватив нас за руки,
потянул за собой. Вода совсем залила глаза, нежданно грохнуло над
самой головой так, будто небо раскололось надвое! Я от страха
присела и чуть не завалилась в грязь...
- Сторожись, тут приступка будет, не оступись!
Еще пару шагов и нас втянули в слабо освещенное большое
помещение. Мою руку отпустили, я ладонью смахнула воду с глаз и
осмотрелась – чисто кругом и тепло… тихо, первое время казалось –
оглохла совсем. Низкий потолок, темные стены, во множестве свечи в
глиняных плошках на длинном столе, а вкруг него – трое мужиков при
оружии. Клинки в ножнах лежат возле каждого в доступной близости. А
мужские руки уже лежат на рукоятях. Наш спаситель остановил их:
- Свои, не видите? Вот… до утра баб приютить нужно. Напали на
них, говорят – многими силами. Я в темноте да под дождем не стал
разбираться, просто увез от лиха.
- Ага, - запричитала Любча, - совсем одежки лишил. Мы ее сами,
получается, лихим людям и оставили. Что же это за помощь такая от
тебя?