Правила. Опять правила. Его пальцы
проникли под ткань, нежа бутоны сосков, и моё дыхание мгновенно сделалось
прерывистым и частым. Джонас отошёл к шкафчику и что-то там делал, не глядя на
нас. Я снова посмотрела на перекладины и наручники, и мелькнула мысль о пытках.
Сладких, порочных пытках удовольствием на грани и за гранью. И скоро меня с
ними познакомят… Живот подвело от приступа тягучего, пряного нетерпения и
вожделения. Господи, я этого хотела. Я хотела узнать, что меня здесь ждёт. Все
раздумья о предстоящих гостях и вечеринке в честь моей свадьбы вылетели из
головы. Глаза не отрывались от наручников, пока Джефф продолжал тихо шептать на
ухо, дразня мою грудь:
-
Здесь ты имеешь право разговаривать, только когда я или Джон тебя о чём-то
спрашиваем. Ты должна называть меня и его «мой Господин», поняла? – строго
спросил муж и вдруг больно ущипнул ставшие слишком чувствительными вершинки.
С моих губ сорвался тихий вскрик, я
поперхнулась вдохом и тут же послушно ответила:
-
Да… мой Господин.
Рабыня. Здесь я – рабыня для порочных
утех, без права голоса и своих желаний. Собственно, они давно уже стали нашими
общими, меня, Джонаса и Джеффри. Тело покорно выгнулось в руках супруга, я
прикрыла глаза и прикусила губу, медленно погружаясь в тёмное болото
вожделения, пробудившегося от прикосновений Джеффа. Да и уходило ли оно?..
-
У-умница, - мурлыкнул он и вдруг отступил, отпустил меня, оставив чувство
лёгкой растерянности и разочарования. – Ты должна выполнять всё, что мы скажем,
Мари-и, без возражений.
Я замерла, боясь пошевелиться и
оглянуться, чутко прислушиваясь к тому, что происходило за спиной. Тихие шаги,
шорох, и повелительный голос Джеффри:
-
Развернись, подойди и разденься.
На подгибающихся ногах, опустив глаза в
пол, я подчинилась. Приблизилась, остановилась рядом с креслом, в котором, небрежно
развалившись, сидел Джеффри, и дрожащими пальцами начала распутывать ленточку
на шнуровке платья. Плотная, тяжёлая тишина давила на уши, заставляла напрягать
слух, улавливая малейший звук. Что всё-таки делал Джонас?..
-
Ну, Мари, расскажи, чем вы тут с Джоном занимались, пока я устраивал нашу свадьбу,
- с ленивой усмешкой произнёс Джеффри, медленно оглядел меня, отчего жар в теле
усилился, и потянулся к бутылке на столе. Плеснул себе вина, тёмного, почти
чёрного, пригубил.