«Это для тебя он — Петр Степанович! — усмехнулась я
про себя, до боли сжимая челюсти, чтобы не улыбнуться ненароком. — А для меня
Петя, Петенька и иногда даже кролик. По понятым причинам!..».
— Передам, Ирочка. Не думаю, что Петр Степанович будет
против, — постучавшись для проформы, я вошла в кабинет.
Петенька организовал для себя роскошное пространство!
Нет, другие ректора столичных вузов наверняка отлично зарабатывают, но что-то
подсказывало: подворовывает мужчина. Ибо почему у него ремонт был лучше, чем во
всем университете, вместе взятом? По последнему слову техники, моды и вообще,
задействуя все технические возможности.
Ректор сидел за рабочим столом в полумраке, лишь одна
лампа освещала его красивое лицо с четкими линиями и аристократическим подбородком.
Отреагировав на звук, он поднял взгляд, приспустил очки и прищурил голубые
глаза, вглядываясь во тьму.
— Ира, тебе чего?
Вздохнув полной грудью, я испуганно отряхнулась и,
нащупав рукой замочную скважину, заперла нас в кабинете одних.
«Все, успокойся! Обратного пути нет!», — приказала я
себе, а затем быстро развязала плащ, не давая себе и секунды передумать.
А ведь я была не той девушкой, что заваливается к
любовнику голой. Нет… Скромная заучка, робкая и нерешительная. Он поменял меня:
раскрепостил, открыл новые грани, сделал смелой и влюбил в себя до
беспамятства. Мы были вместе год, а сейчас я заканчивала бакалавриат. Нам не
нужно было больше скрывать отношения, если я перейду на магистратуру в другое
учебное заведение. И когда Петенька сказал: «Завтра нам нужно серьезно
поговорить!», я все поняла. Это было «то самое», о чем мечтают все девушки.
Не дождалась «завтра», приперлась «сегодня». С
сюрпризом… А что? Будет потом, что вспомнить. Самое запоминающееся в жизни
предложение руки и сердца.
— Это я, котик, — мой хриплый мягкий голос дрожал от
неуверенности в себе и робости. Только полумрак добавлял немного смелости,
позволяя-таки скинуть тренч на пол. — Не ждал? Сюрприз!
Он привстал на месте, в руках дрогнул лист бумаги.
Между бровей залегла морщина, а голос приветливым не звучал:
— Ты как здесь?
Пошатываясь от удушающего адреналина, нервно шагнула
вперед. Каблук цокнул о деревянный пол, легкие сжались, а горло сдавило. Но я-таки
выдохнула:
— Ножками-ножками, дорогой мой. А как еще?