Деньги я у мужчины не брала никогда. Не хотела, чтобы
он думал, мол я с ним ради финансов. Дорогие подарки тоже, ведь их надо как-то
объяснять окружающим тебя людям. А сегодня меня вдруг перемкнуло… Холодно
улыбнувшись, я протянула ладонь:
— Давай, я ее принимаю.
Петя удивился, улыбнулся краешками губ.
— Теперь она тебе ни к чему, — его хриплый голос
вызывал диссонанс внутри. Именно так он шептал мне всякие интимные пошлости, а
теперь все изменилось. — Завтра перевезу тебя к себе?
— А жена? — прошептала я, опустив взгляд.
— Она… Уезжает сегодня, — пожал плечами ректор, словно
для него это не имело никакого значения. И его собственный ребенок не вызывал
никаких чувств. «Что за чудовище передо мной?», — поражалась я все больше с
каждой секундой. Вдруг Петя снял со своей руки перстень с огромным красным
камнем. Силой перехватил мою ладонь, грязную от слез и размазанной косметики, и
надел поверх огромное, спадающее украшение. — Выйдешь за меня, Ань?
Я опешила, затаила дыхание. Те самые слова, о которых
так долго мечтала, вдруг стали гадкими и мерзкими. Мужчина, который еще час
назад казался самым родным и любимым, упал в моих глазах на самое дно.
— Нет, Петь, — на удивление спокойно пожала плечами я,
пытаясь выдернуть руку. Он держал крепко, хмурился и злился.
Не знай я, какой ректор лгун и обманщик, решила бы,
мол он боится меня потерять. Мол с ума сходит от горя… Но не сейчас, когда
карты вскрылись. Я была натуральной блондинкой, но не настолько.
— Я не предлагаю тебе быть любовницей, — рыча, уточнил
он, не позволяя снять кольцо.
— Понимаю, — покачала головой, соглашаясь, — это
предложение поступит кому-то другому.
Устав от бессмысленной борьбы, я с силой потянула
запястье на себя. Кольцо выпало на ковер, оставив царапину на пальце. Петя
краснел от ярости, крылья носа его раздувались, а волосы на голове словно
встали дыбом.
— Аня! — словно обвиняя меня в чем-то, прокричал он,
злобно и раздраженно, — я же люблю тебя, идиотка!
«Это я тебя люблю, Петенька, — прошептал мой надломленный
внутренний голос, — а ты не знаешь, что это такое».
— Так не любят, Петр Степанович. Не придумывай, —
покачала головой я, наконец окрепнув настолько, чтобы встать на ноги и уйти
прочь.
Возможно, я была первой, кто сказал ректору нашего
университета «нет», потому что он прямо выпал из реальности, таращась в одну
точку потерянным взглядом. Это позволило, не теряя достоинства, ровно дойти до
двери, прихватив с собой ручную кладь.