Когда бледный от страха Дэнни ступил на сцену, свет старомодного прожектора, отразившись в его очках, едва не ослепил юношу. Наконец он приблизился к фортепиано, чувствуя себя парализованным от ужаса. Доктор Ландау подошел к нему и шепнул:
– Не волнуйся, Дэнни, ты хорошо подготовлен.
И боязнь Дэнни вдруг рассеялась.
Потом ему казалось, аплодисменты никогда не утихнут.
Откланявшись, он повернулся к своему учителю, чтобы пожать ему руку, и, к своему удивлению, увидел в глазах старика слезы.
Ландау обнял своего протеже.
– Знаешь, Дэн, я очень тобой горжусь.
Обделенный по большей части родительским вниманием, сын должен был бы прийти в восторг от такой похвалы. Но в тот вечер Дэниела Росси опьянило новое ощущение: обожание толпы.
С университетом Дэнни определился уже в старших классах: он поступит в Гарвард, где будет изучать композицию у Рандалла Томпсона, прославившегося своими хоралами, и у виртуозного симфониста Уолтера Пистона. Это воодушевляло его настолько, что он был готов целыми днями корпеть над учебниками по естествознанию, математике и праву.
Из сентиментальных чувств доктору Росси хотелось бы, чтобы его сын оказался в Принстоне, воспетом когда-то Ф. Скоттом Фицджеральдом. В Принстоне, который должен был бы стать альма-матер Фрэнка.
Но Дэнни был непоколебим в своем выборе, и Арт Росси в итоге перестал его уговаривать.
– Я ничего этим не добьюсь. Пусть парень учится, где хочет.
Однако затем случилось нечто, из-за чего он перестал так спокойно к этому относиться. В 1954 году сенатор Маккарти рьяно взялся за Гарвард – это «прибежище коммунистов». Некоторые из местных преподавателей ни за что не желали сотрудничать с его комитетом и отвечать на вопросы о политических взглядах своих коллег.
Что еще хуже, Маккарти потребовал их уволить, но ректор Гарварда, упрямый доктор Пьюзи[5], отказался.
– Сынок, как ты можешь мечтать поступить в подобный университет? Ведь твой брат погиб, защищая нас от коммунистической заразы, – все чаще и чаще повторял доктор Росси.
В ответ Дэнни хранил молчание. Какой был смысл объяснять отцу, что музыка не связана с политикой?
Доктор Росси все настойчивее выражал свое неодобрение, мать Дэнни, как могла, поддерживала нейтралитет. Поэтому Ландау был единственным, с кем Дэнни мог обсудить свое затруднительное положение.