Только я ни с того ни с сего заартачилась. Ну вот почему я не
родилась мальчиком? Только не старшим, слишком много обязанностей.
А, например, младшим. Никому до них дела обычно нет. Живи как
хочешь!
- Если через две минуты ты не откроешь эту проклЯтую дверь,
пеняй на себя! – долго быть добрым отец не мог.
Разумеется, ждать две минуты никто не стал. В коридоре уже
слышался лязг доспехов и топот солдат. Я немного подумала и решила,
что без боя сдаваться глупо. Поэтому открыла окно и забралась на
подоконник. Внизу как раз стоял свеженький стог сена, высотой в
пару метров. Отлично, совсем не убьюсь. Если только немного
покалечусь. Но покалеченную меня и замуж не возьмут. Тоже
неплохо.
В дверь бухнуло, потом еще раз. Но та устояла. Еще бы. Дверь
была дубовая с железными полосами и тяжелым засовом. Такую только
тараном выносить. Папенька, видать, тоже это понял. Удары
прекратились, суетливый топот стал удаляться.
Я поежилась. Из окна дуло. На дворе стояла поздняя весна, но на
севере в это время еще довольно прохладно. Так что стоять босиком
на подоконнике – то еще удовольствие.
Нет, ну что за солдаты пошли. Дверь выбить не могут. Я шмыгнула
носом. Так и простыть недолго. Обуться что ли?
Я уже подумывала слезть и натянуть сапоги, когда послышался
знакомый топот. Ну наконец-то!
На этот раз грохот был куда солиднее. Видимо, в качестве тарана
использовали лавку из Обеденного зала. Добротные, толстые,
сделанные без единого гвоздя – они выдерживали даже пьяные драки,
которые среди северян были не так уж редки. Получить такой лавочкой
поперек хребта среди воинов считалось даже почетным. А молодые так
и вовсе за своих не считались, пока такое посвящение не
пройдут.
Грохнуло еще три раза, а на четвертый металлический запор
вывернул косяк, дверь как-то очень легко распахнулась, и воины
вместе с лавочкой на полном скаку врезались в противоположную стену
комнаты, к счастью, каменную. Удар сопровождался звоном железа,
заковыристой руганью и криками. Я с любопытством вытянула шею. Как
и ожидала, лавочка не пострадала. Кажется, даже царапин не
прибавилось. Вот это я понимаю, добротная вещь.
- Немедленно приведи себя в порядок! – в комнату вошел отец. –
Сейчас жених приедет.
Высокий, с косой саженью в плечах, рваным шрамом, пересекавшим
суровое лицо, густой темной бородой и поседевшими волосами,
заплетенными в толстую косу. Правда, сегодня привычный доспех был
заменен парадным кафтаном. Да и голову украшала не обычная полоска
ткани, защищавшая глаза от пота во время боя, а серебряный обруч.
Несмотря на свой возраст - пятьдесят с лишним лет, отец был все еще
силен и мало кому уступал в бою.