Я добилась того, в чем на тот момент нуждалась особенно остро -
спокойствия. И нашла его не только в бесконфликтном общении со
сверстниками, но и в предмете изучения, не подразумевающем общения,
а только упорядоченное взаимодействие. У меня были хорошие
отношения с преподавателями и почти дружба с куратором –
замечательной женщиной по имени Роза.
И добилась я этого являя образ человека, прибывшего в учебное
заведение исключительно за знаниями, и всего лишь вжившись в
небрежный и очень удобный образ шаляй-валяя, как говорила бабушка.
Изо всей этой атрибутики, создающей нужное впечатление, мне самой
не нравились только очки. И то только в эстетическом плане, в
остальном же они были идеальны - не оставляли вмятин на переносице
и не давили на виски, потому что оправа была сделана из
суперлегкого пластика. И оптика, само собой, тоже была подобрана
грамотно.
В общем, по окончанию учебы меня уже ждала эта работа. И я с
радостью согласилась на нее, в основном еще и потому, что жить и
работать мне пришлось бы в родном городе, где жила бабушка, а в
пригороде находился наш дом.
Под вечер меня навещает Стас, как и обещал. Проходит к моей
кровати и кладет на тумбочку большой апельсин, который смотрится на
ровной темной поверхности ярко и одиноко. Посетитель садится на
стул, а сам смотрит на Ивана, который так же внимательно изучает
его.
- Ну и что там они высмотрели – не знаешь? – не выдерживаю
я.
- А-а… нет, не знаю, - переводит он взгляд на меня, - твой
регистратор забрали, мой тоже, я рассказал им все, что видел, а
видел я не так и много – мужика в шлеме и на мотоцикле. Все
черное.
- Извини за регистратор, - чувствую я себя виноватой.
- Да ладно. Вернут же потом. Ты сама как?
- Сама нормально, - вздыхаю я. Говорить с ним легко: - Сделали
укол и сейчас ничего не болит. Пока не шевелюсь, само собой.
- Извини…, я не досмотрел тогда – стекло это, - смотрит он с
сожалением на мое бедро, прикрытое одеялом. Даже под ним
угадывается повязка.
- Ничего страшного, понятно, что ты очень спешил. Врач сказал,
что если шрам и останется, то почти незаметный. Я… стараюсь не
думать о том, что могло случиться – жутко, просто гоню мысли, -
зачем-то делюсь я своими ощущениями.
- Нормально, - отмахивается он от моих слов, - если вникать на
самом деле, то оно тебе нужно? Я тоже стараюсь не думать. Катя, я
тут вспомнил…, нервничал тогда, а когда я стрессую, то обычно несу
всякую ересь, так что ты не обижайся, ладно?